Происхождение ям было Андрею хорошо известно: в Никином переулке друзья устраивали матчи французской борьбы. Часами катались они по снегу, перепахивая целину на обочинах дороги и ловкими приемами сшибая друг друга с ног.
Андрей улыбнулся, посмотрел на утоптанную площадку и вспомнил, как еще только вчера ему пришлось выползать из-под оседлавшего его приятеля.
Дача Черных была погружена во мрак, и лишь наверху ярко горел огонек.
«В мастерской! — решил Андрей. — Трудится великий художник».
Андрей протяжно свистнул. У него с Никой был особый позывной сигнал — тонкий, протяжный свист, точно такой, каким посвистывала серенькая лесная птичка.
Андрей снова засвистел. Застывшие на морозе губы не слушались: свист выходил приглушенный, прерывистый.
Простуженно заскрипела дверь, и с высокого крыльца послышался отзыв. Ника в телогрейке, закутанный шарфом, стоял на крыльце.
— Здорово, Андрик!
Ника переложил кисть в левую руку и протянул другу правую:
— Мои спят! Не шуми. Пошли наверх.
По крутой многоступенчатой лестнице Ника ловко взбежал, Андрей же шел осторожно, ощупывая тонкие шершавые перила. Распахнулась дверь, и яркий свет разрубил мрак.
Мастерскую Ника оборудовал на чердаке. Стены обил листами толстой фанеры, поставил маленькую чугунную печурку с длинной коленчатой трубой.
Андрей привычно оглядел увешанные полотнами стены. Ника быстро разжег печурку, и она весело загудела.
— Хорошо! — весело сказал Ника. — Никто не мешает. Садись, синьор, грей у камина иззябшие ноги, а вот тебе стакан грога, сиречь чайку — пей и рассказывай.
— Ты, я вижу, в отличном настроении. Наверное, картину закончил? Ну-ка, будущий Левитан, он же Шишкин, он же Репин, — словом, певец ильинской природы, покажи!
— Ладно, ты хотя и серый, но так и быть. Смотри! Показываю тебе первому.
— Давай, давай, не тяни.
Николай сорвал тряпку с мольберта, и Андрей увидел зелень летнего леса, напоенного солнцем, золото спеющей ржи, кучевые облака в синем зеркале пруда.
— Да это же наша Ильинка! Вот и сосна с развилкой, и камень у дороги… Это, брат, да!
Ника порозовел, слушая похвалы, но быстро набросил тряпку на мольберт.
— Хватит! А то еще сглазишь. И хоть понимал бы что-нибудь.
Андрей шутливо хлопнул друга по спине:
— Твое счастье, что ты в телогрейке, а то б… Боюсь твой изысканный костюм повредить.
Поговорили о школьных делах. Андрей поинтересовался, почему Николай не был в школе.
— Занят был.
— Врешь, бездельник! Картину свою писал?
