— Сейчас бомбы начнет кидать! — крикнул кто-то.
Строители шарахнулись к лесу. Но немец не бомбил. Почувствовав себя в безопасности, он снизился до самых макушек деревьев и пролетел вдоль линии оборонительных сооружений. От самолета что-то отделилось, в воздухе зашелестели десятки тысяч листовок. Снежными хлопьями опускались они на стылую землю.
Московские дамочки,
Не копайте ямочки.
Приедут наши таночки —
Зароют ваши ямочки! —
Звонко прочитала Нина и тут же с силой втоптала листовку в грязь.
— Вот-вот! — заголосила Бирюкова. — Видите, что пишут? Честно предупреждают. Много помогут наши ямки! У немцев техника, понимать надо, не то что наши окопчики…
— Ты с ума сошла! — побагровела Надя. — Ты что говоришь?
— Все погибнем здесь без толку, как собаки! Уже вся Москва бежит, вакуируется!
— Гадина!
— Мразь поганая!
Бирюкову обступили со всех сторон.
В эту минуту из-за леса выскочили два «Мессершмитта». Короткая пулеметная очередь вспорола воздух и тотчас же медленно, словно нехотя, Надя опустилась на мокрую землю.
— Убили! — простонала Иванова, подняв к хмурому осеннему небу сухой морщинистый кулак. — Убили, ироды!
Откуда-то прибежали саперы, появился Горовой с врачом.
Лара опустилась на колени, расстегнула знакомое с детства заячье пальтишко: на груди у Нади расплывалось темное, с тарелку пятно.
— В сердце, — проговорил врач, — сразу.
Иванова осторожно закрыла потускневшие глаза убитой…
Хоронили Надю вечером.
Маленький холмик обложили хвоей, у изголовья поставили деревянный, наспех сколоченный обелиск с маленькой пятиконечной звездочкой, вырезанной из толстой листовой фанеры.
Ночью почти не спали — едва забрезжил рассвет, вышли на работу.
После обеда к Ларе подошла Бирюкова:
— Знаешь что, Ларка, давай смотаемся отсюда, а?
Лара продолжала копать, Нина ненавидяще посмотрела на Бирюкову.
— Дура ты, Ларка! Себя гробишь. Кому это нужно? Хочешь загубить себя, как эта дуреха Надька? Нина, хоть ты ее уговори.
Бирюкова повернулась к Нине и не видела, как Лара медленно достала из внутреннего кармана телогрейки тяжелый черный предмет.
— Немец-то все равно в Москву придет…
— Обернись, мерзавка! — крикнула Лара таким голосом, что на них оглянулись десятки людей. — Получай по заслугам! — и выстрелила прямо в подбритую тонкую бровь.
