Монахи на близком расстоянии пахли не так плохо. Интересно, он хоть раз в жизни мылся в ванне?
Он что-то сказал лошади, и та снова пошла шагом. Я не знал тогда, кто такой норманн, но решил, что это принадлежность к какому-то месту. На Фанглите транспорт и связь примитивны и невероятно медленны. И у них нет компьютеров для хранения и сортировки данных. По тому, что рассказал брат Оливер, я заключил, что здесь мало кто вообще умеет читать и писать! Даже многие братья этого не могут — он их назвал «низшими братьями», они работают, а не учатся.
С таким медленным транспортом, с неразвитой связью, с ограниченными банками данных и невозможностью быстрого получения информации, очевидно, каждая небольшая часть этой планеты должна управляться самостоятельно. Территория и население, которые могут контролироваться и защищаться одним правительством, должны быть очень малы. Братья упоминали королевства и герцогства, княжества, империи и курфюршества. Компьютер еще не разобрался во всех этих терминах, но, по-видимому, это все самоуправляемые территории различной величины и значения. А может, они различаются по степени независимости. Империя, по-видимому, самое значительное среди них собрание разных территорий и племен под управлением одного человека. У нас тоже есть термин «империя», но на Фанглите речь идет не о планетах и звездных системах, а о небольших участках территории.
Я решил, что норманн — это человек из одной из таких территорий, королевства, герцогства или чего-то в этом роде. И подумал, что нужно узнать побольше о норманнах.
— Простите мне мое невежество, Арно из Курберона, — сказал я, — но я иностранец, и слово «норманн» мне незнакомо.
Он повернулся и взглянул на меня суженными глазами.
— Как можно не знать норманнов? Их знает все христианство. Вильям Незаконнорожденный завоевал Британию. В Италии братья Танкреды отобрали у ломбардов и византийцев большую часть юга и прогнали сарацинов почти из всей Сицилии. Как ты мог приехать из Италии и не знать о нас?
Хороший вопрос, подумал я, но в правдивый ответ он все равно не поверит. Придется продвигаться ощупью и сообщать ему лишь ту часть правды, в которую он способен поверить.
— Я никогда не был в Италии, — сказал я.
— За нами тропа Ценис, — ответил он. — Если ты пришел по ней, значит ты был в Италии. — Говоря это, он повернулся в седле; по-видимому, терял терпения от того, что, по его мнению, было ложью.
— Сэр Арно, — сказал я, — вы, возможно, не верите в чудеса, но одно вы уже видели. Дело в том, что я не пришел по тропе Ценис ни пешком, ни на лошади. Вместо того, чтобы рассказывать, позвольте мне показать вам. Прежде всего нельзя ли нам спешиться?
