— Байки путешественников.
— Я пытаюсь показать тебе, что мир необъятен и полон чудес.
— Предлагаешь посетить Китай?
— Морем плыть нельзя, а пешком или по реке ты будешь добираться десять лет, если пропустят аримаспы[5]. Оставайся дома и развлекай одинокого старика.
— Благодарю за приглашение в личные шуты.
— Мальчик мой, — решительно сказал Император, — тебе пойдет на пользу кровавое побоище.
— Подобные подвиги я оставлю твоему законному наследнику. Постум — прирожденный вояка. Пусть забирает все сражения себе. Кроме того, война удешевляет жизнь, а я и так считаю, что моя — дешевле некуда.
— Тогда Отец Империи не в силах помочь своему внуку.
— Я устал от безделья.
Император вперился в юношу пристальным взглядом.
— Так я был слеп? Берегись, Мамиллий. Наша странная дружба возможна только при условии, что ты не будешь слишком деятельным. Я хочу, чтобы ты прожил долгую жизнь, пусть даже и умер от тоски. Забудь о честолюбивых притязаниях.
— Меня не интересует власть.
— Продолжай убеждать в этом Постума. Оставь трон ему. Он мечтает править.
Мамиллий покосился на занавески, шагнул вперед и прошептал Императору на ухо:
— И все же ты предпочел бы, чтобы твою тогу с пурпурной каймой унаследовал я.
Император наклонился вперед и торопливо проговорил:
— Если его люди услышат, мы оба не проживем и года. Не смей повторять подобные слова!
Мамиллий вернулся к колонне; Император взял новую бумагу, бегло просмотрел ее в сумеречном свете и отбросил прочь. Собеседники молчали. Соловей, уверовав, что в темноте его не обнаружат, вернулся на кипарис и вновь завел свою песню. Наконец Император тихо сказал:
— Спустись по ступенькам, пересеки лужайку, устилающую нашу низину, обогни пруд с лилиями и войди в туннель. Через сто шагов ты окажешься на портовом причале…
— Я хорошо изучил окрестности.
— К тому времени уже совсем стемнеет, и ты толком ничего не увидишь. Просто скажи себе: «Здесь два причала отделяют от моря сотню кораблей, тысячу домов и десять тысяч человек. И любой из них отдал бы все на свете, чтобы стать незаконнорожденным, но любимым внуком Императора».
— Склады, таверны, притоны. Деготь, масло, трюмные воды, фекалии, пот.
— Ты не любишь человечество.
— А ты?
— Я мирюсь с ним.
— А я его избегаю.
— Нужно, чтобы Постум сделал тебя наместником. Египет?
— Греция, если это обязательно.
— Боюсь, там занято, — сокрушенно сказал Император. — И еще очередь стоит.
— Ну, тогда Египет.
— Да, отправляйся туда, Мамиллий, ради твоего же блага. По возвращении ты застанешь вместо меня лишь горсть пепла и одну-две статуи. Так будь же счастлив, если хочешь подбодрить стареющего правителя.
