Когда он появился на боковой аллее, Заблоцкий встал и пошел ему навстречу. Человек в кожанке то ли поправил кепку, то ли поздоровался. Заблоцкий кивнул:
- Никого не встретили?
- Гимназистик какой-то барышню пас... - пренебрежительно отмахнулся человек в кожанке.
Заблоцкий пожевал губами, но промолчал. Потом спросил:
- Как успехи в мастерской?
- Работаем для фронта, - усмехнулся человек в кожанке. - Разборка броневиков идет полным ходом, а со сборкой придется подождать: запасных частей не будет.
- Подумайте о более энергичных мерах, - приказал Заблоцкий.
- Слушаюсь, - щелкнул каблуками человек в кожанке.
Заблоцкий неодобрительно покосился на него:
- Не стоит так щеголять выправкой, штабс-капитан.
- Привычка! - скорее гордясь, чем извиняясь, ответил человек.
- В некоем учреждении могут отучить. И довольно быстро! - предупредил Заблоцкий.
- Волков бояться... - пожал плечами человек в кожанке и не договорил.
Раздался приглушенный орудийный раскат. Он нарастал, приближался, гулко взрывался снаряд, прерывисто звучали отголоски взрыва, нехотя затихали, чтобы раскатиться еще сильней после второго залпа.
- Близко... - прислушался человек в кожанке.
- У Пулкова, - определил Заблоцкий.
- Дай-то бог! - перекрестился человек в кожанке.
- На бога надейся... - усмехнулся Заблоцкий.
- Не оплошаем, Вадим Николаевич! - Человек в кожанке негромко засмеялся.
- Желаю удачи, - кивнул ему Заблоцкий. - У меня все.
И, не прощаясь, направился к выходу...
Броневики осматривали в заводском гараже, потом откатывали через двор в цех. Там латали и варили корпус, а здесь возились с мотором и ходовой частью.
Станки и оборудование увезли вместе с рабочими еще в марте восемнадцатого, когда на Петроград наступали немцы, и завод стоял притихший, с раскрытыми настежь воротами, пустым двором. Не свистел на подъездных путях паровозик, не дымила труба кочегарки, под крышами чирикали воробьи, залетали в разбитые окна ласточки, и если раньше нельзя было расслышать рядом стоящего человека из-за лязга металла и шума работающих станков, то теперь каждый стук молотка гулко разносился по цеху.
В гараже тоже было пусто, выветрился даже запах бензина. Сиротливо чернела неосвещенная смотровая яма, у стены валялись ржавые автомобильные колеса без шин.
В углу, под железной лестницей, ведущей в чердачное помещение, на груде ветоши спал Санька и по-детски почмокивал во сне губами.
В середине гаража стоял полуразобранный броневик, около него возились Степан и Федор.
