Однажды Том чуть не попал в тюрьму. Джордж был ужасно расстроен. Он попал в совершенно позорную авантюру. Том, действительно, зашёл слишком далеко. Он был диким, эгоистичным и пустоголовым, но прежде он не совершал ничего бесчестного, того, что Джордж счёл бы незаконным; и если бы он был привлечён к суду, его совершенно точно бы осудили. Но нельзя позволить, чтобы родной брат попал в тюрьму. Человек, которого обманул Том, звали его Кроншоу, был мстительным. Он был намерен довести дело до суда, он называл Тома подлецом и говорил, что его следует наказать. Джорджу стоило немыслимых усилий и пятисот фунтов уладить дело. Я никогда не видел его в таком гневе как тогда, когда он услышал, что Том и Кроншоу отправились вместе в Монте Карло, как только обналичили чек. Они счастливо провели там месяц.
В течение двадцати лет Том играл на скачках и в азартные игры, волочился за самыми красивыми девушками, танцевал, ел в самых дорогих ресторанах и превосходно одевался. Он всегда выглядел с иголочки. Хотя ему было сорок шесть лет, вы никогда не дали бы ему больше тридцати пяти. Он был самый забавный спутник, и даже если вы знали, что он совершенно ничего не стоит, вы не могли не наслаждаться его обществом. Он всегда был в хорошем настроении, никогда не унывал и обладал невероятным шармом. Я никогда не испытывал неудовольствия, несмотря на все контрибуции, которые он взимал с меня на своё проживание. Я не мог одолжить ему пятьдесят фунтов, не испытывая чувства, что я у него в долгу. Том Рамсей знал всех, и все знали Тома Рамсея. Его невозможно было одобрить, но невозможно было не любить.
Джордж Рамсей, только годом старше своего шалопая-братца, выглядел на шестьдесят. У него ни разу за четверть века не было отпуска дольше, чем в две недели в году. Он был в своём офисе каждое утро в 9-30 и никогда не уходил раньше шести. Он был честным, трудолюбивым и стоящим. У него была хорошая жена, которой он никогда не был неверен даже в мыслях, и четыре дочери, для которых он был лучшим отцом. Он привык откладывать треть своего дохода и планировал выйти на пенсию в пятьдесят пять лет и жить в маленьком домике в деревне, где он собирался ухаживать за своим садиком и играть в гольф. Его жизнь была безупречна. Он был рад, что стареет, потому что Том старел тоже. Он потирал руки и говорил:
- Всё было в порядке, пока Том был молод и хорошо выглядел, но он только на год моложе, чем я. Через четыре года ему будет пятьдесят. И тогда его жизнь не покажется ему такой лёгкой. Я же скоплю тридцать тысяч фунтов к тому времени, как мне стукнет пятьдесят. Двадцать пять лет я говорил, что Том кончит жизнь в сточной канаве. И посмотрим, как ему это понравится. Мы посмотрим, что лучше: работать или бездельничать.
