- Мне не нужны подмастерья, - ответил Энтен, втирая масло в древесину, и то засветилось золотом.
- Ты мог бы зарабатывать больше, будь у тебя ещё одна пара рук! Твои братья…
- В работе с деревом – те ещё остолопы, - мягко ответил Энтен, и это было чистой правдой.
- Ну! – разбушевалась мать. – Подумать только, если ты…
- Я делаю своё дело очень хорошо, - отозвался Энтен, и это тоже было чистой правдой.
- Ну… - отозвалась его мать, переступая с ноги на ногу и поправляя плащ. Плащей у неё было куда больше, чем у множества семей в округе. – А что ж до твоей жизни, сынок? Ты тут строишь колыбели для внуков других женщин, только не для меня! И как я должна нести этот позор на своих плечах, без прекрасного внука, которого бы я качала на своих коленках?
Голос матери дрогнул. В какое-то мгновение Энтен понял, что и вправду мог бы прогуливаться по рынку под руку с девушкой, но ведь он был до такой степени застенчив, что не смог бы и подойти ни к кому! Вспоминая о прошлом, Энтен думал, что это, пожалуй, не так уж и трудно, стоило только попробовать. Он видел заказанные тогда матерью портреты – и мама заставляла сохранять воспоминания о том, как он был красив.
Это не имело значения. Он был хорош в своей работе, он любил её. Разве ему и вправду что-то нужно?
- Я уверен, что наступит день, когда женится Рук, мама. И Финн. И все остальные. Так что не надо смущаться… Я сделаю для каждого из своих братьев и шкафы, и брачное ложе, и колыбельки, когда им понадобится! И совсем-совсем скоро у тебя по лестнице в доме будет лазить целая гора внуков!
Мать на лестнице. Ребёнок у неё на руках. Крик, крик, крик! Жмурься, не жмурься… Оно никогда его не посмеет отпустить.
- Я разговаривала с некоторыми матерями. Они довольно остро смотрят на ту жизнь, которую ты способен воссоздать, более того, они бы с огромным удовольствием познакомили бы тебя со своими дочерьми! Не с самыми симпатичными дочерьми, сам понимаешь, но, тем не менее…
Энтен вздохнул, встал и покачал головой.
- Спасибо, мама, но не стоит, - он пересёк комнату и наклонился, чтобы поцеловать мать в щёку. Он видел, как она содрогнулась, когда слишком близко оказалось его покрытое безмерными шрамами лицо – а ведь он делал всё возможное, чтобы не причинить ей боль… И самой её не испытывать.
- Но, Энтен!..
- А теперь мне пора идти.
- И куда ты собираешься?
- У меня есть несколько поручений, с которыми срочно надо было бы разобраться… - это была чистая ложь. И с каждой новой ложью ему становилось всё легче и легче. – Через пару дней я приеду на обед. Я помню об этом, мама, - это тоже было ложью. На самом деле, обедать в своём доме он совершенно не собирался, только существовал предлог, который заставил бы мать уйти, и он собирался этим воспользоваться. А потом в последнее мгновение откажется…
