Женщина, назвавшаяся Фросей, проводила Настю и детей по длинному проходу в дальний угол. С обеих сторон были каморки по типу загончиков, разделённые дощатыми перегородками, от прохода их отделяли где занавески, где одеяла. Отовсюду раздавались голоса, кто-то смеялся, кто-то пьяно ругался. В угловой каморке, куда Фрося привела их, большую часть пространства занимал широкий топчан с грудой тряпья. У дверей висел рукомойник, под ним табуретка с тазом. Вторая табуретка стояла около окна. На подоконнике высилась горка кое-какой посуды, видимо, он использовался в качестве стола.
– Не царские хоромы, но всё-ж не под открытым небом, тепло, и есть всё самое необходимое. Обживайтесь, щас поесть чего-нить принесу.
Спасительница исчезла и через несколько минут вернулась с миской горячей печеной картошки, щедро посыпанной зелёным луком и солью. Принесла она и полный чайник кипятка, и несколько поношенных, но чистых мужских рубах.
– Вот, переоденьтесь в сухое.
Сытые, согревшиеся дети мгновенно уснули, лишь только добравшись до топчана. А Настя, примостившись с краю, долго не могла заснуть, вновь и вновь прокручивая в голове события минувшего дня. Куда они попали? Что за люди вокруг? Что с ними будет? Как теперь добраться до родных Пустынников?
Под утро привиделось Насте, что идёт она по тропке через болото с полным лукошком клюквы. А вокруг нет никого, отстала от товарок. Вдруг чует, кочка под ногами проседает, перепрыгнула на соседнюю, да промахнулась. Чавкнуло болото, засасывая свою жертву. Настя хочет крикнуть, а голоса нет! Ухватилась за чахлую березку, а та гнется. Ищет, ищет опору – нет опоры. Вдруг видит, вроде идёт кто меж елочек да берёзок, пригляделась – Георгий глядит на неё сквозь ветви. Настя тянет к нему руку, молит о помощи, а он ни с места. Стоит, смотрит на неё, только слёзы по щекам катятся…
Сквозь сон почувствовала Настя, что кто-то трясет её за плечо. С трудом вынырнула из тяжкого забытья. Над ней склонилась Фрося.
– Вставай, собирайся, на работу пора.
– На какую работу? А дети?
– Будешь копаться, никакой работы не будет, а дети голодными останутся. Давай, давай, пошевеливайся, дорогой всё объясню.
– А дети с кем останутся?
– Так у тебя нянька эвон какая подросла, справится. Макарыч накормит и присмотрит, ежели что. Не у одной тебя тут дети.
Настя собралась в пять минут. Разбудила Нину, велела сонной дочке присматривать за младшими. В сенях на столе Настю ждала кружка кипятка и ломоть хлеба. Из загончиков зевая и почёсываясь выходили другие обитатели барака, переговариваясь, завтракали за длинным столом, кто чем. То и дело хлопала входная дверь, люди расходились по своим делам.
