— Наставника, — поправил я Йоганна.
— Чего? — не понял тот.
— Ворон нам не хозяин, — объяснил я. — Он нам учитель, наставник.
— Замок его? — Йоганн дождался моего кивка и продолжил: — Вот. Он в нем хозяин, а вы гости. Да не это важно. Главное то, что эти трое про каждого узнавали все, что можно, а особенно — про высокого красавчика со светлыми волосами, про дружка его да про пару девиц. Вот я и мыслю, что красавчик — ваш друг, который, эта, тогда сдуру с кузнецом нашим сцепился, а дружок его — вы и есть, милсдарь Эраст.
Ну, «сцепился» — слово не то. «Сцепились» — это когда все кулаками машут, а Гарольда тогда чуть не придушили, ради правды.
— Что потом было? — поторопил я замолчавшего Йоганна.
— Ничего не было. Недельку они тут у меня посидели, а потом — все, как ветром сдуло. Хорошо хоть денег должны не остались. — Корчмарь почесал за ухом и добавил: — И глотку, эта, мне ночью не перерезали. Эти могли.
— Спасибо, корчмарь. — Я залез в кошель и вытащил оттуда золотой. Жалко, понятное дело, но оно того стоит. Да и не только за вести я плачу. — Вот, держи.
— Ох ты. — Литке цапнул монету. — Вам спасибо, милсдарь.
— Да ты погоди благодарить, — остановил я его. — Мне еще два окорока копченых надо и коржиков медовых два десятка. Ну а что останется — это твое.
— Все одно спасибо. — Йоганн расплылся в улыбке. — За то, что по-людски, — спасибо.
Ну да, Агриппа вряд ли ему денежку дает. Небось только хмурится да глаз щурит, я его знаю.
А деньги-то тают в кошельке. Летнее путешествие здорово подорвало наше финансовое благополучие, если бы я перед дорогой не оставил часть денег в замке, сейчас бы вовсе без гроша сидел. И у друзей моих тоже с монетами негусто — из дома ничего никому не присылают, а если и присылают, то до них это не доходит. До весны, может, и дотянем, а потом разве что по селениям начинать ходить, хворобы крестьянские лечить.
Ладно, надо возвращаться в зал, а то съест Жакоб мою свинину, знаю я его.
Почти угадал — свинина моя и вправду нашла нового хозяина, но им был не Жакоб. Ее поедал Ворон, аккуратно нарезая кусочки и обмакивая их то в горчицу, то в неведомую мне специю, более всего похожую на смесь перцев. Ел он молча, не глядя по сторонам, и вид у него был какой-то нехороший. Мрачный, я бы сказал.
— А, фон Рут, — обратил наставник внимание на меня, когда я сел за стол. — И ты тут.
— Где же мне еще быть? — пожал плечами я. — Я сюда и шел за тем, чтобы перекусить.
— Все едите и едите. — Ворон отправил в рот очередной кусок мяса. — Едите и едите. Куда в вас лезет только? Знания вас должны интересовать, насыщение ума, а не желудка. Жакоб, плесни мне пивка, что-то мясо суховато.
