| Он командовал, обвязав горло старым носком, смоченным в скипидаре, и они отбивали атаки ружейным огнем и огнем пулеметов, которые оставались целы после очередного артиллерийского обстрела. |
| He taught his people to shoot, really, which is a rare ability in continental troops, and to be able to look at the enemy when they came, and, because there was always a dead moment when the shooting was free, they became very good at it. | Он учил своих людей стрелять - редкое в европейских войсках искусство, учил их глядеть в лицо наступающему врагу, и поскольку всегда выпадают минуты затишья, когда можно спокойно поучиться, они стали отличными стрелками. |
| But you always had to count and count fast after the bombardment to know how many shooters you would have. | Но после артиллерийского обстрела всякий раз приходилось считать - и считать быстро, - сколько у тебя стрелков. |
| He was hit three times that winter, but they were all gift wounds; small wounds in the flesh of the body without breaking bone, and he had become quite confident of his personal immortality since he knew he should have been killed in the heavy artillery bombardment that always preceded the attacks. | Его самого трижды ранило в ту зиму, но раны все были удачные - легкие ранения, не задевшие костей, и это внушило ему твердую веру в свое бессмертие, - ведь его давно должны были убить во время одного из ураганных обстрелов перед какой-нибудь атакой. |
| Finally he did get hit properly and for good. | В конце концов, и ему попало как следует, на всю жизнь. |
| No one of his other wounds had ever done to him what the first big one did. | Ни одна из его ран не оставила такого следа, как это первое тяжелое ранение. |
| I suppose it is just the loss of the immortality, he thought. | "Наверно, - думал он, - я тогда потерял веру в бессмертие. |
| Well, in a way, that is quite a lot to lose. | Что ж, в своем роде это немалая потеря". |
| This country meant very much to him, more than he could, or would ever tell anyone and now he sat in the car happy that in another half hour they would be in Venice. | Этот край был ему дорог, дороже, чем он мог или хотел кому-нибудь признаться, и теперь он был счастлив, что еще полчаса - и они будут в Венеции. |
| He took two mannitol hexanitrate tablets; since he had always been able to spit since 1918, he could take them dry, and asked, | Полковник принял две таблетки нитроглицерина; он был мастер плеваться, только тогда, в восемнадцатом году, у него не хватило слюны, чтобы проглотить таблетку, ничем не запивая. |
