Мы попытались расспросить Иешуа о происшедшем, но он вдруг страшно рассердился.
— Зачем вам мучить меня? — спросил он.
Таким его еще никто не видел, мы были смущены и напуганы.
— Закон велит нам чтить мать свою и отца, — решился возразить Якоб.
— Там также сказано, что человек оставляет родителей, — сказал Иешуа.
— Но это когда он женится.
— А я заключил союз с вами. Теперь вы моя семья, только вы.
Когда мы остались наедине и заговорили о том, что услышали от Иешуа, стало ясно, что едва ли кто-либо из нас понял его до конца. Но, бесконечно доверяя Иешуа, многие, в том числе Шимон и мой отец, приписали свое непонимание собственному невежеству и поругали себя за темноту. Меня же такая покорность встревожила, и довольно сильно. Если бы они, как я, видели лицо его матери, не думаю, что после этого приняли бы объяснения Иешуа так поспешно. Я же постоянно вспоминала его слова о семье. Что это значит — мы теперь его семья? Не придется ли мне также делать выбор между ним и моей собственной семьей? И как я, сделав свой выбор, смогу отвергнуть близких мне людей? Как я откажусь от сестер, ведь их будущие мужья против посещения проповедей Иешуа? Как я отвергну свою мать? Не думаю, что Иешуа сможет убедить ее следовать за ним, у нее свой путь, многие уже пытались увлечь ее, но она была тверда. Хотя, в то же время, я ни разу не слышала от матери, чтобы она сказала что-либо против Иешуа.
Честно говоря, я не на шутку испугалась, мне представилось, как однажды меня позовут и велят выбирать между моей семьей и нашим кругом. Я решила не посещать собрания, и какое-то время под тем или иным предлогом мне это удавалось. Потом стала уговаривать отца, просила его не ходить к Иешуа. Мое сердце сжималось от боли, как только я начинала думать, что отцу придется когда-то оставить нас. Отец ничего не понимал, так как я, зная его преданность Иешуа, не могла толком ничего объяснить, и был очень расстроен. Что и говорить, сама я была сильно привязана к Иешуа. Не знаю, как долго бы еще длились мои мучения, но однажды передо мной на берегу вдруг появился Иешуа. Он сказал, что ловил рыбу с Якобом и Иоананом и заметил меня из лодки. Я кивнула, хотя возле берега не видно было ни одной лодки.
— Ну, что же, ты решила покинуть нас, — не то утверждая, не то спрашивая, сказал Иешуа.
Я пришла в замешательство, настолько неожиданно и прямо он начал разговор. Сначала я хотела сказать, что это неправда, но не смогла соврать ему.
