|
| From beneath thick shade he should watch the sunlight creeping at his toes. | Из густой тени следует ему смотреть на солнечный свет, играющий у его ног. |
| If there be sun of summer, let him not go out into it, mistaking it for the Indian-summer sun! | Если засветит летнее солнце, пусть не выходит, приняв его за осенний солнечный день. |
| Thus peradventure he shall decline softly, slowly, imperceptibly, until impatient Nature clutches his wind-pipe and he gasps away to death some early morning before the world is aired, and they put on his tombstone: 'In the fulness of years!' yea! | И тогда, может быть, он состарится тихо, мягко, незаметно, и наконец нетерпеливая Природа схватит его за горло, и он задохнётся насмерть как-нибудь ранним утром, когда мир ещё не проветрен, и на могиле его напишут: "В расцвете лет". Н-да! |
| If he preserve his principles in perfect order, a Forsyte may live on long after he is dead. | Если Форсайт твёрдо придерживается своих принципов, он может жить ещё долго после смерти. |
| Old Jolyon was conscious of all this, and yet there was in him that which transcended Forsyteism. | Старый Джолион прекрасно знал все это, но было в нём и то, что выходило за пределы форсайтизма. |
| For it is written that a Forsyte shall not love beauty more than reason; nor his own way more than his own health. | Ибо известно, что Форсайт не должен любить красоту больше разума; ни ставить собственные желания выше собственного здоровья. |
| And something beat within him in these days that with each throb fretted at the thinning shell. | А в эти дни что-то билось в нём, что с каждым ударом понемногу разрушало ветшающую оболочку. |
| His sagacity knew this, but it knew too that he could not stop that beating, nor would if he could. | Он был умён и знал это, но знал также и то, что не может остановить это биение, а если бы и мог, не захотел бы. |
| And yet, if you had told him he was living on his capital, he would have stared you down. | Между тем, всякого, кто сказал бы ему, что он проживает свой капитал, он просто уничтожил бы взглядом. |
| No, no; a man did not live on his capital; it was not done! | Нет, нет, капитал не проживают, это неприлично! |
| The shibboleths of the past are ever more real than the actualities of the present. | Кумиры вчерашнего дня всегда реальнее сегодняшних фактов. |
| And he, to whom living on one's capital had always been anathema, could not have borne to have applied so gross a phrase to his own case. | И он, всю жизнь считавший, что проживать капитал - это смертный грех, никак не мог бы согласиться на такую грубую формулу в приложении к самому себе. |
