Щур-Толмач рассказал о коршуне.
— Это-то ты хоть помнишь? — спросил он Франца.
— Это помню.
— Все в деталях? Как ты от него увертывался?
— Я не увертывался. Я стоял себе неподвижно, это он все время промахивался.
— Да? И с чего это он вдруг столько раз промахивался?
— Не знаю… Я думал, это ты его психополем с толку сбиваешь.
Голова Толмача повернулась к Доктору.
— Шестнадцать лет назад, когда мне было десять, а Францу два года, он впервые попал в нашу клинику, и вы дали нам, телепатам, задание выявить у него способности к телепортации. Там еще был какой-то случай со стеной. Вы помните?
— Да, конечно.
— И как вы знаете, никаких способностей к телепортации мы у него не нашли. А вот сейчас…
— Я понял. Значит, способности такие у него все-таки были. Только так глубоко запрятанные, что проявляются лишь в минуты смертельной опасности. Как на этот раз или в том случае со стеной. Я тебя верно понял?
— Насчет опасности верно, а насчет телепортации — нет. Тут все гораздо интереснее.
— Еще интереснее! Куда уж дальше?!
— Ну, сначала-то я тоже подумал — телепортация. Свалился человек вниз смертельная опасность — включились скрытые потенции и т. д. Но одна деталь из этой картины выпадала.
— Какая же?
— Ограждение. Я же сам видел, как прут сломался. А когда Франц вновь оказался на площадке, то перила снова стали целехонькие. Что ж, думаю, он по пути обратно еще и перила починить успел? Что-то тут не так. И самое главное, по Францу видно было, что он ни черта не помнит. Как будто ничего и не было. Мы бы, наверно, и до сих пор голову ломали, да тут, к счастью, коршун подвернулся. Когда началась эта коррида…
— Ишь ты, — встрял Лейтенант, — слова-то какие знает — коррида!
— Лейтенант, — укоризненно произнес Щур-Толмач, — вы же сами давали нам «Фиесту» читать.
— А-а, действительно… Я забыл.
— Не перебивай, Петр, — сказал Доктор Лейтенанту и, обернувшись к Щуру-Толмачу, потребовал: — Продолжайте, молодые люди.
— Да, так вот, пошла эта самая коррида, и я мог уже присмотреться, что к чему. А потом взял, да и вошел в подсознание Франца, и теперь знаю то, чего он и сам пока не знает.
— Ну и что же? Будете вы говорить?!
— Он не телепортировался, Доктор, он совершал скачки во времени.
— Как?! Бред! Ведь это невозможно!
— Ну, вообще-то невозможно. Неодушевленный предмет привязан к своему времени, зафиксирован в определенном моменте «сейчас», и перебросить его в другой момент нельзя. Но вот человек… Для человека есть возможность путешествовать во времени.
