— Отпусти меня-я-я-я, — допел я. С моим музыкальном слухом это прозвучало так, словно в мелодию виолончели вмешалась циркулярная пила.
Даня рассмеялся. И не подумал отпустить — наоборот, подтащил мою несчастную тушку поближе. Едва не опрокинул пиво, но успел поймать покачнувшуюся бутыль.
— Ну, попробуй, говорил он. Весело будет, говорил он. Змей-искуситель.
— Прошу заметить, что ты сам пригрел меня на груди, — шепнул я.
И да, мне было не хорошо. Вовсе нет.
Мне было заебись.
========== 7 - Саечка за испуг и способы лечения ==========
Я думал, что знаю о ревности всё.
А что там сложного?
К примеру, на человека, с которым ты состоишь в отношениях, кто-то покусился. Ты испытываешь негодование, типа, не трогай мои игрушки, чел.
Они мои.
Ха-ха — вот что я на это скажу.
— Ты же друг Новикова, да?
Очаровательная девушка подсела ко мне в коридоре. У неё были коротко стриженные, стильно уложенные черные волосы и очень подвижное, миловидное лицо.
Я сидел неподалёку от автомата и посасывал люто обожаемую кофежижу «латте» за пятьдесят пять рублей. Был один — Данька первую пару проспал и клятвенно обещался быть к третьей, потому что на второй он будет гулять с Ритусей.
— Типа того, — слегка удивленно ответил я.
— Можешь передать ему мой телефон? — она протянула бумажку в клеточку, свернутую в два раза. — Я сама жутко стесняюсь подходить, раз пять уже пыталась. Обедом тебя угощу.
Обедом. Обедом она угостит.
Я физически почувствовал, как внутри подожгло какой-то неведомый дремучий фитиль. Этот фитиль кончался чем-то ужасным — не динамитом даже, а субстанцией самой сингулярности, блин, черной дырой в виде взрывчатого вещества.
Но я ещё не понимал, что со мной такое, а потому взял бумажку и отмахнулся, мол, не надо мне ничего. Когда девушка — худенькая, с обалдеть какой классной задницей, скрылась в аудитории, я развернул листочек.
Её звали Вика.
Латте потерял свой вкус, и я пил эту странную субстанцию через силу, словно болотную воду. Мне в последнее время довольно часто лезло в голову всякое, поэтому я легко представил Даню с этой Викой — в фантазии он грел её ладони в своих карманах, зацеловывал щеки, прыгал с ней через лужи и, хохоча, обнимал за талию двумя руками.
Я видел его абсолютно счастливым, а у самого перед глазами чернело. Место тоскливого рака занял ползучий, уродливый слизняк, трущийся о потрепанное клешнями нутро ледяной скользкой ногой.
Когда Данька появился, я был близок к взрыву. Бумажка жгла мне задний карман, перед глазами плыло, и я даже не заметил, что надо мной никто не подшучивал, по крайней мере так агрессивно, как раньше.
