— Привет, Блэкджек! — заулыбался Новиков, но очень быстро стух, присмотревшись повнимательнее. — Ты с отцом так и не помирился?
— Помирился.
Забавность была вот в чем — я понимал, что расслаивался на глазах, но не понимал, насколько это влияет на моё поведение. Постепенно доходило, что я просто никогда по-настоящему не ревновал, а теперь вкусил это чувство в полной мере, во всей силе. Если объединить это с патологической привычкой накручивать, то странно, что я ещё мог более-менее спокойно говорить.
— Тебе передали, — я дал ему бумажку. Данька с любопытством развернул её. Глаза скользнули по тексту.
Я же в этот момент на полном серьезе решил, что всё. Пиздец. Поиграли и хватит. Мне не тягаться с такой вот Викой. Нечего предложить. Классной округленькой задницы нет, сисек нет, зато есть комплексы и скрипучий характер.
Звонок уже был, а препод отсутствовал. Я сел, чиркнул ручкой в тетради и обнаружив, что кончилась паста, едва не выкинул её нах в окно вместе с конспектом, партой и собой.
— Ты чего такой дерганный, Кость? — тихо спросил Новиков.
— Ничего.
— Ну, не морозь меня. Я виноват?
— Эта девчонка, — я кивнул на бумажку, которую он придавил своим смартфоном. — Очень симпатичная.
Меня куда-то потянуло. Оказалось, это Данька тащит меня за ухо. Я слегка упирался и рисковал вывихнуть хрящик, поэтому скоро меня тащили уже за руку.
— Что такое? — поинтересовался Новиков, когда мы оказались в туалете, в компании отражений и журчащих толканов.
— Не знаю, — честно ответил я, чувствуя, что фитиль заканчивается.
Новиков помолчал, а потом вдруг ошеломленно выдавил:
— Ты что… ревнуешь?
Ну, в общем, всё. Конец. Огонёк погас, добравшись до заветного взрывного состава.
— Всё это выносит мне мозг! — взвыл я, начав наворачивать странные траектории по комнате раздумий и переговоров. — Ты выносишь мне мозг, понял?!
— Было бы что выносить, — отбивался Данька, наблюдая за тем, как я мечусь туда-сюда, едва не выдирая волосы из головы.
— А-ха-ха, — ядовито откликнулся я. — Смешно! Я не знаю, почему об этом думаю!
— Ты собственник потому что. Ещё хуже, чем Рита. Вон оно как, оказывается.
— Да заткнись ты!
Он перехватил меня на траектории к умывальникам и обнял, как дети обнимают плюшевого медведя, крепко-крепко. Правда, у плюшевых медведей был мягкий наполнитель, а у меня — кости, которые чуть не затрещали от таких ласк.
— Ну всё, всё. Тихо.
Я взбрыкнул пару раз для приличия и сдался, уткнувшись в его шею. Пахло этими дурацкими мужскими шампунями для привлечения самочек и Данькой.
