Секретаря в приёмной ещё нет, но отсутствие печати на дубовой двери подтверждает слова дежурного, что главком уже в кабинете. Вообще-то порученец пользовался правом входить к начальнику без доклада, но сейчас замешкался: утро, может, шеф переодевается — из «гражданки» в форму или наоборот. С минуту подумав, он подошёл к селектору.
— Подполковник Сагалович! — доложил он, исполнив функцию отсутствующего секретаря. — Разрешите войти?
— Входи!
По голосу шефа порученец безошибочно определил: не в духе или чем-то озабочен. А кому приходится решать заботы шефа? Порученцу… Вздохнув, подполковник переступил порог кабинета.
Виктор Дмитриевич Толстунов в расстегнутом кителе сидел за старинным, обтянутым зеленым сукном столом и что-то писал. Это само по себе было необычно: главком обычно накладывал резолюции, редактировал подготовленные подчиненными бумаги, изредка надиктовывал указания и распоряжения… Чтобы шестидесятивосьмилетний генерал-полковник лично готовил документ — такого Сагалович не припоминал…
— Здравия желаю, товарищ генерал-полковник! — Он обозначил стойку «смирно».
— Садись, бери ручку, подписывай, — не отрываясь от бумаги, главком указал рукой на стул у приставного столика.
Такой встречи порученец тоже не мог припомнить. Стараясь не выказывать удивления, он сел. На столике лежал типографский бланк, в который от руки почерком главкома была вписана его фамилия. Порученец быстро пробежал текст: «Я, подполковник Сагалович Вадим Ильич, обязуюсь не разглашать данные, связанные с проектом «Подснежник», о возможной уголовной ответственности предупрежден…» Он поставил подпись и дату. Удивление усилилось. За свою службу он уже дал все возможные подписки и получил все возможные допуски, а о проекте «Подснежник», входя в число самых осведомленных людей в штабе, он вообще ничего не слышал! Что все это может значить?!
Генерал-полковник закончил писать, тоже расписался, снял очки с толстыми стеклами и внимательно посмотрел на Сагаловича. Несмотря на то что в кабинете уже стало светло, настольная лампа была включена. Она тоже была старинной, из пятидесятых годов — с зеленым стеклянным абажуром. От этого морщинистое лицо и руки Толстунова казались зелеными, как у мертвеца.
— Вопросы есть?
— Так точно! — Сагалович вскочил. — Что за операция «Подснежник»?
— Садись, Вадим Ильич, — благодушно махнул рукой Главком. — Все равно на ногах не удержишься. Вот, ознакомься!
Он протянул порученцу исписанный лист с размашистой подписью внизу. Сагалович, уже готовый ко всему, взял его и принялся читать непривычно большой текст, написанный рукой генерал-полковника.
