Но Арина, теперь уже 26-летняя женщина, наотрез отказалась:
- Поздно, Матрена Порфирьевна. Моей Любавушке уж одиннадцатый годок. Здесь наш дом.
- Так ведь совсем нам будет худо без мово Акима. Хозяйство!
- Не переживай, Матрена Порфирьевна. Бог даст, и без Акима Захарыча проживем.
Арина с первых дней появления в лесной деревушке называла хозяев по имени-отчеству. Сама же не скоро втянулась в крестьянскую жизнь, да, по правде сказать, никто и не заставлял заниматься тяжелой работой бывшую боярышню. Привыкала Аринушка незаметно, исподволь, а с годами и стога метать наловчилась, и траву косить, и хлебы выпекать, и за скотиной ухаживать… Одно не получалось: весной на Егория вешнего соху за лошадью тянуть. Попробует, но соха выскакивает из борозды и, знай, кривуляет.
Матрена решительно отбирала соху, и сама наваливалась на деревянные поручи.
- Не бабье это дело за сохой ходить. Я хоть плоховато, но справляюсь. Ты ж, Аринушка, лошадь веди. Она у нас умница, не собьется.
Рядом бежала Любавушка и, вспоминая слова деда Акима, по-хозяйски покрикивала на лошадь:
- Так, Буланка, молодцом!.. Будет тебе вечор овес!
В повседневных трудах и заботах пролетело еще шесть лет. Вот тогда и появилась в деревушке Фетинья, вот тогда-то и изведала она историю Аринушки и разбойного стана.
Г л а в а 5
НАКАЗАНИЕ ГОСПОДНЕ
Уж сколь лет минуло, а Фетинье не забыть своего «ненаглядного Борисоньки». С малых лет с ним нянчилась да недуги его исцеляла. Рос Борис Сутяга до отрочества хворобым и лишь после женитьбы стал входить в силу. Уж так радовалась за «дитятко» заботливая нянька! И «дитятко» никогда не забывал свою пестунью. Взял ее в боярские хоромы, доверял самые сокровенные тайны. И всё же, как ни молилась за своего благодетеля приживалка Фетинья, не уберегла она Бориса Сутягу от ворога заклятого. Отравил «Борисоньку» купец Глеб Якурин. Да и не купец вовсе, а бывший злодей Рябец, атаман разбойной ватаги.
И до чего ж неисповедимы пути Господни! Этот треклятый тать изнасиловал ее пятнадцатилетней девчонкой, надругался над ней всей ватагой. Святотатец! И вот теперь, на закате своих лет, она оказалась в разбойном стане Рябца, в той самой атаманской избе, где доживает свой век беглая крестьянка Матрена, а с ней… вот чудеса, так чудеса, бывшая переяславская боярышня Арина Хоромская и ее дочь—красавица Любава, чья красота расцвела в диком лесном урочище. Каких только чудес не бывает на белом свете!
Лесные обитатели даже не слышали о страшном татарском нашествии. Может, это и к лучшему, что не видели они неописуемых ужасов ордынского набега. Но как дальше им жить? Матрена не так уж и здорова, всё чаще и чаще на грудную жабу жалуется. Пройдет два-три года и Матрена окажется на погосте.
