Но Палашка настолько опьянела, что и ногой не шевельнуть. Раскинулась на ложе во всей свое красе и лыка не вяжет. В Ярославе же, напротив, плоть взбесилась. И так и этак крутит полюбовницу, но та сделалась, будто мертвая.
- Ах ты, сучка! – вскинулся Ярослав и давай стегать наложницу плетью. – Ублажай, сказываю!
Палашка с трудом пришла в себя. Привстала на ложе, молвила:
- Погодь маленько…Сейчас оклемаюсь.
И оклемалась таки! (Вся весельем брызжет). Накинулась на Ярослава, да с такой бешеной страстью, что князь вожделенно заохал. Добрый час Палашка неистово потешала князя, пока тот пощады не запросил:
- Довольно, дьяволица. Да ты пьяная-то еще желанней. Награжу тебя щедро.
- Давно пора, - пьяно рассмеялась Палашка. – У тебя денег-то, чу, куры не клюют. Один Букан тебе тыщу гривен вернул.
- Вернул? – недоуменно уставился на полюбовницу Ярослав. – Когда ж такое было?
- Да уж давненько. У боярыни Сутяги забрал. Тыщу гривен, сам мне сказывал.
- Тэ-эк, - зловеще протянул великий князь.
В тот же день звезда Букана закатилась. (Надо знать мстительность Ярослава!). Он не только забрал у Агея все гривны, но и лишил его боярского чина, да еще осрамил перед всеми холопами:
- Прочь с моего двора, волчья сыть!
Г л а в а 8
ЗАГОВОР
Высоко поднялся, да низко опустился Агей Букан. Вздулся, как пузырь водяной, и лопнул. Крепко же великий князь ударил!
Жадность всякому горю начало. После неудачного покушения на князя Василька Ростовского и смерти боярина Сутяги, Ярослав Всеволодович позвал к себе Букана и приказал:
- Поезжай к вдове и забери у нее все гривны. А коль заартачится, припугни. Ты на это дело горазд, учить тебя не надо.
Агей к вдове съездил, деньги присвоил, а князю сказал:
- Вдова – тертая баба. Я, было, ее постращал, а она: ничего не ведаю, и ведать не хочу. А коль настаивать будешь, расскажу Васильку Константиновичу и всем ростовцам, как Ярослав Переяславский (Ярослав в то время княжил в Переяславле) помышлял за тыщу гривен нашего князя извести. Вот и пришлось возвращаться.
- Худо дело, - проворчал Ярослав. – Но вдова о деньгах не вякнет.
- Да скорее сдохнет!
- Ну, дай-то Бог, лишь бы не проболталась, - отступился князь.
Своему сотнику он всегда доверял: сколь темных дел с ним провернул. И в голову никогда не втемяшится, что Букан сможет его обмануть. И на тебе! Чего не чаешь, то скорее сбудется. Собака!
Падение повергло Букана в ужас. Расстаться с властью и потерять всё в одночасье! Теперь стыдобушка на улицу выйти. Ну и подвела же его Палашка. Непотребная женка, подстилка! Не зря говорят: бабий язык на замок не запрешь и рукавицей не заткнешь… Сам виноват, нечего было Палашке о гривнах выбалтывать. Правдолюбцем себя хотел показать. Я-де, не вор и не тать, все денежки Ярославу вернул. Нашел чем перед бабой хвастаться. Вот и похвастался на свою голову. Свой язык – первый супостат.
