Ляхи с воплями валились с лестниц, подминая своими телами других воинов. Трупы усеяли подножие крепости, но лавина озверевших, жаждущих добычи ляхов, сменяя убитых, все лезла и лезла на стены крепости и этой неистово орущей массе воинов, казалось, не было конца и края.
Но и ярость защитников крепости была великой. Сокрушая врагов, они кричали:
— Вот вам наши головы!
— А вот добыча!
— А то вам девки и женки на утеху!..
Внутри крепости кипела работа. Оружейники ковали в кузнях мечи, сабли и копья, плели кольчуги, обивали железом палицы и дубины. Жители же подтаскивали к помосту все новые и новые колоды и бревна, кряжи, слеги и лесины, бочки и кадки, набитые землей. Всё это затаскивалось на дощатый настил и обрушивалось на головы ляхов.
До сутеми продолжалась осада, но ни один поляк так и не смог оказаться на стенах крепости.
Утром Вишневецкий собрал совет шляхты[169].
— Мы полагали, что после взятия Полоцка, Великие Луки выбросят белые стяги. Однако этого не произошло. Первые же день осады показал, что московиты решили биться до последнего защитника крепости. Они как всегда отчаянны, но мы не можем себе позволить терять доблестных польских воинов. В городе нет ни одного замка, он состоит из деревянных домов. Мы не зря снабдили свое войско зажигательной смесью и огненными ядрами.
Холеное лицо Вишневецкого повернулось в сторону начальника пушкарского наряда.
— На тебя, ротмистр Оскоцкий, падает особая задача. Даю тебе три дня, чтобы все твои десять пушек, поставленные против главных ворот и западной стены, дотла выжгли город московитов.
— Я приложу все усилия, ясновельможный пан.
Великие Луки переживали тяжелые дни. Сказывались нехватка ратников, оружия и кормового запаса. Особенно досаждали городу вражеские пушки, снабженные зажигательными ядрами. На борьбу с пожарами доводилось отрывать многих ратников.
Третьяк Сеитов явился к воеводе Лопухину и заявил:
— Надлежит сотворить так, дабы пушки замолчали. Дозволь сделать вылазку, Степан Елизарыч?
Слова Сеитова привели воеводу в замешательство:
— Да ты в своем уме, тысяцкий? Какая к черту вылазка, когда в крепости острая нехватка ратников.
— Одной сотней управлюсь.
— Совсем умишком ослаб. У Батория тридцать шесть тысяч ляхов. Костей не соберешь. Да и как ты пушки выведешь из строя?
— Отыскался добрый пушкарь, воевода. Гаврилка Секирин. Дал разумный совет.
Гаврилка Секрин, неказистый пожилой мужичонка с шустрыми глазами и куцей опаленной бородой, на вопрос воеводы, степенно ответил:
