же. Вся сцена происходила на наших глазах и, если бы ее участниками были не декан и не инспектор полиции, я бы точно наплевала на правила приличия и засняла все на телефон. Уж слишком потешно препирались…
— И что же сейчас с Писанием? — спросил у кузины Фелтон, когда сеанс перебранок подошел к концу.
Леди Гринхилл раздраженно вздохнула и коротко бросило:
— Дремлет. Диагноз тот же. Пока Писание по-настоящему не уснет, мы не сможем жить совершенно спокойно.
Значит, все не особо хорошо…
— Раз дремлет, то хотя бы эвакуации не предвидится. У нас еще есть шансы получить диплом в этом университете, — удовлетворенно констатировал Полоз. — А как там с поимкой профессора Эштона?
Декан Бхатия, который до этого мирно попивал чай, сидя в кресле, недовольно уставился на леди Гринхилл.
— По моему мнению, делиться деталями расследования с посторонними — не самое лучшее решение.
Женщина взглянула в упор на преподавателя и отчеканила.
— Кассиус — не посторонний.
Профессор Бхатия усмехнулся и протянул:
— Разумеется. Как и мисс Грант, и мисс Скотт заодно. Предупредите, когда будете оповещать весь кампус по громкой связи.
Кузина Полоза упрямо вздернула подбородок, давая понять, что не намерена соглашаться с мужчиной ни при каком раскладе. Особенно, если он окажется прав.
— Мы не станем ни с кем делиться, профессор Бхатия, — примирительно произнесла Ребекка. — Это не в наших интересах, ведь профессор Эштон наверняка не испытывает к нам добрых чувств.
Поступок в ее духе. Обычно Скотт не выносила ссоры и свары и всех стремилась примирить. Именно так она представляла идеальную картину мира: спокойствие и дружба. Видимо, поэтому Ребекку и любили практические все, ну, кроме тех, кто жутко завидовал Луне.
— Остается надеяться только на благоразумие студентов, раз уж начальник следственной группы не намерен его проявлять.
Леди Гринхилл глубоко вздохнула, наверное, пытаясь успокоиться, но способ не помог. Она вскочила с дивана и подошла вплотную к декану, нависая над ним.
— Киран, хватит уже, в конце-то концов! Я знаю, что делаю, всегда знала! — рявкнула она, мигом становясь похожей на разъяренную фурию. — С тех пор, как ты обзавелся тростью, стал совершенно невыносим!
Бинго! Если она так говорит, они наверняка общались до аварии, искалечившей профессора Бхатию! Тут точно есть какая-то история!
Полоз подошел сзади и вкрадчиво зашептал на ухо:
— Спокойней, рыжая, спокойней. Это не то, во что тебе стоит лезть. Прояви такт, будь так любезна.
