Ее так и подмывало встать и уйти, но, черт побери, ей эта встреча была нужнее, чем ее собеседнику.
Инспектор увидела, как с улицы в помещение влетела оса и уселась рядом с сахарницей на соседнем столе. Ким мгновенно вспомнила об Элвисе, а потом и о Кэтрин, ради которой она здесь и оказалась.
Колокольчик над дверью звякнул, и та открылась.
Трейси Фрост даже не пыталась скрыть свое презрение, пока искала глазами Стоун.
Пятидюймовые шпильки процокали к месту, где сидела Ким; за спиной у журналистки развевались светлые волосы.
На Трейси были черные, сшитые на заказ брюки и майка пастельного цвета с отворотами на рукавах. На сумке, от которой за версту несло дороговизной, висело болеро[53] пурпурного цвета.
Она уселась на противоположный стул и поставила сумку на колени.
Ким не могла ее ни в чем обвинить. Она сама не хотела бы, чтобы ее вещи соприкасались с полом или, что в данном случае было практически одним и тем же, с поверхностью стола. Стоун успела случайно провести рукой по столешнице, и ладонь чуть не прилипла к жирным пятнам, покрывающим всю ее поверхность.
Ким взглянула на чашку с чуть теплой жидкостью.
– Будешь?
Трейси посмотрела на нее как на сумасшедшую.
– Только по приговору суда.
Женщина за соседним столом, услышав слова Фрост, окинула ее холодным взглядом.
И люди еще смеют говорить у нее за спиной о том, что ей не хватает навыков общения… Ким улыбнулась женщине примирительной улыбкой – и в ответ получила еще более ледяной взгляд.
Трейси же этого даже не заметила. А если б и заметила, то не обратила бы на это никакого внимания. Кожа этой женщины была толще кожи старой коровы.
– Так что же случилось, инспектор? Ты звонишь и просишь меня о встрече в месте, которое найти сложнее, чем девственницу в Дадли. Хотя обычно мне удается добиться от тебя только слова «отвали!».
Женщина за соседним столиком с отвращением покачала головой. Ким предположила, что она сама из Дадли. Если они здесь задержатся, то Трейси наверняка умудрится оскорбить каждого из сидящих за столами.
Но Ким не могла не улыбнуться словам журналистки. Все правильно. Она действительно ненавидела и саму Фрост, и те методы, которые та использовала в работе. Правда, сейчас все это могло пригодиться.
– Я хочу поговорить с тобой об этом преступлении, – сказала Ким.
– Я знаю, что ты зашла в тупик в расследовании, Стоун.
– Послушай, с ним все не так просто. Скоро публика потребует рассказать подробности об этом секретном месте. И чем больше я стараюсь сохранить тайну, тем хуже будет в дальнейшем, а мне сейчас не хватает только протестующих с повязками на головах и плакатами в руках, которые будут отвлекать всех от дела.
