В пять вечера мне сообщили о ЧП на пристани Чермоз.
Где эта пристань — прогрессивное человечество не имеет понятия, а та часть человечества, что живет в этом самом Чермозе, наверное, забыла, какое отношение она имеет к роду людскому, ибо, по моим сведениям, пьют там с утра до вечера крутую самогонку, и вот матрос с причала порубил топором своего напарника. Красиво! А кому расхлебывать эту аппетитную кашу? Начальнику пароходства. Недосмотрел, не уследил. Плохо поставлена воспитательная работа. В общем, в таком духе мне выговаривал секретарь обкома партии по пропаганде, которому, естественно, уже успели донести.
Под занавес этого милого дня у меня была беседа по вертушке с председателем Пермского облисполкома.
— Борис Борисыч, — ласково проворковал товарищ Шишкин, — в городе весной нечем будет топить. «Леонид Брежнев» засел в Казани. Ответите партийным билетом.
— Не отвечу, — сказал я, — «Леонид Брежнев» уже стоит под погрузкой угля.
— Ну? — разочарованно протянула трубка.
Я посочувствовал Шишкину. Приготовился человек дать громовой нагоняй и вдруг — сорвалось. Досадно. Однако кое-что у Шишкина было припрятано про запас.
— Две баржи застряли в Сарапуле, — сказал он менее вежливо. — С капустой. А в городе нет свежих овощей.
— Сгниет капуста, — с готовностью отпарировал я. — У меня под рукой ни единого буксира и до весны не предвидится.
Я выслушал все, что Шишкин имел мне сказать по этому поводу. Мели, Емеля, твоя неделя. Не обеспечь я город углем, меня бы выгнали из партии. А за капусту — даже выговор не объявят. И впрямь, не впервой населению областного орденоносного центра преодолевать временные продовольственные трудности. Впрочем, Шишкин и сам знал, что стреляет холостыми патронами, но, повторяю, уж очень ему хотелось пострелять, цеплялся он ко мне, все время цепляется.
А дело в том…
Древняя история. Из другой моей жизни, о которой я стараюсь не вспоминать никогда, как будто ее и не было. Так вот, миллион лет тому назад, до ледникового периода — как я это называю — приехала к нам в посольство делегация, состоящая, между прочим, из членов и кандидатов ЦК. И рекомендовалось нам использовать этих членов и кандидатов в члены для лекционных поездок. А я лишь взглянул на эти кухонные рыла, на их похоронные пиджаки и брюки стиля «мешок» и сказал, причем достаточно громко: «Зачем этих мудаков прислали на нашу голову?» Разумеется, я погорячился, да время было горячее, некогда было мне миндальничать, я тогда правил бал и с каждым моим словом считались, и признаюсь, мне тогда доставляло удовольствие говорить все, что думаю, открытым текстом. Нет, и сейчас я об этом не жалею. Короче, отправили делегацию быстренько в Москву, уж не знаю, успели ли товарищи члены и товарищи кандидаты в члены отовариться, в магазинах. Но в делегации, оказывается, был председатель Пермского облисполкома, дорогой товарищ Шишкин. Я и не подозревал о его существовании, но он меня запомнил.
