— Видимо, Мария Алексеевна не справляется с вами по своей молодости и неопытности. Придется вам дать в качестве воспитателя более строгого учителя.
Я посмотрела на Марусю — на ней лица не было. Ноги мои куда-то делись, и я крикнула не своим голосом:
— Только не Едкую Щелочь!
Это было, конечно, очень глупо с моей стороны, потому что у Едкой Щелочи был уже свой класс — восьмой «а».
— Что ты сказала, Бубликова? Повторяешь глупости своего Рыбина? — строго спросила Елена Ивановна.
Я покраснела.
— Он вовсе не мой, и я не то хотела сказать. Я хотела сказать, что нам никто не нужен, кроме Марии Алексеевны.
— А мы вас не будем спрашивать, кто вам нужен, а кто нет — вы этого не заслужили, особенно ты.
Елена Ивановна поправила карандаши в стакане.
— Да, особенно ты, Бубликова. Где я тебя вчера нашла вместе с твоими друзьями?
И я сказала:
— Под лестницей.
Она тотчас подхватила эту фразу и обнесла ею всех, как чашкой чая.
— Под лестницей! Понимаете? Идет урок, а она под лестницей. Но опять не это страшно. В конце концов там может очутиться каждый. Но на этот раз там оказалась не просто ученица, а комсорг! И вот что симптоматично: Бубликова, подав дурной пример, увлекла за собой сразу двух!
Тут Лариска совсем некстати засмеялась, за что бедняжке сейчас же влетело:
— Что тебя так развеселило, Назаренко? Я ведь говорю не про ухажеров. Но если уж и отличники оказываются под лестницей, куда же дальше?
Юра Дорофеев, как на уроке, поднял руку.
— Елена Ивановна! Мария Алексеевна здесь ни при чем. Она не виновата.
Маруся поднялась со своего места. Рука ее чуть-чуть дрожала. Видимо, заметив это, она спрятала ее за спину. Получилась такая задиристая старшеклассница. Маруся сказала необыкновенно тихо и изумленно:
— Дорофеев, ты меня защищаешь? Мне, между прочим, защитники не нужны. Да, это я виновата в том, что вы чуть не каждый день веселитесь. Но я думаю, что мы в конце концов найдем общий язык.
Мы закивали в ответ, как цирковые лошади. Но Маруся, оказывается, еще не закончила свою речь. Маруся сказала насмешливо:
— Вы извините меня за смелость, Елена Ивановна, что я вам напоминаю очевидную истину, так сказать, аксиому: я не ученица, а учительница, и кое-какие вещи в присутствии ребят говорить не стоит.
Ну и молодчина Маруся! Недаром она нам понравилась сразу. Любовь с первого взгляда! Честное слово, так оно и было. Помню наше самое первое знакомство, когда она пришла к нам по расписанию. Конечно, мы ее оглядели с ног до головы: во что одета, какая стрижка. Ничего, она нам понравилась — современная. А потом начался обоюдный экзамен — кто кого. Ей задавали разные вопросы: откуда приехала, зачем, долго ли собирается жить на Сахалине. На все это она нам ответила, и вдруг:
