На что Васька отвечал:
— Так они же не стрелять из него будут, а они, как и вы, посмотрят…
— Это верно, — успокаивался начальник и, еще раз осмотрев игрушечный наган, добавлял: — Вот, гады, как стали делать. Если бы ты мне не сказал, что он игрушечный, я бы не догадался.
— Мне с нею, товарищ подполковник, легко! — засунув игрушку в кобуру, на прощание кричал Васька начальнику.
После поминок, выйдя из электрички, мы вдруг неожиданно были удивлены поведением Никифорова. Вдруг он стал постанывать.
— Что с тобой? — спросили мы.
Он молчал, молчал, а потом проскрежетал:
— Меня сейчас разорвет.
— Все ясно, — сказал грузчик. — Он икры объелся.
— Тебе срочно надо силоску нюхнуть, — посоветовал Никифорову Гришка. — Братцы, я сейчас тут рядышком, на улице Мира, тройку оставил, — и, потирая от удовольствия руками, он уже на ходу прокричал: — Ох и прокачу же я тебя, Никифоров, так что мигом живот у тебя спадет!
А Никифоров, поддерживая галифе, пошел за сугроб.
Мы на время забыли про Никифорова.
Вспомнив про него, мы осмотрелись. Ветер трепал кустарник. Вьюга кружила. Она, посвистывая, то и дело обдавала нас скупенькими, но колючими крохами снега. Гришкина тройка, втягивая воздух черными ноздрями, дружно встряхивала длинными хвостами и косилась на своего хозяина, который, не отводя глаз от какой-то точки на снегу, безостановочно нахлестывал кнутом свои валенки.
— Братцы, а ведь Никифоров не на шутку пропал! — осмотрев все вокруг, закричал Корнюха.
Поначалу мы не поверили. Но потом кинулись искать Никифорова. Нам не верилось, что он, бывший прокурор, мог куда-нибудь пропасть. Поэтому, обследовав на доставшемся мне северном направлении и станцию, и округу ее, увы, к своему еще большему удивлению, я развел руками. Ни духу, ни слуху, и даже никаких следов Никифорова я не нашел. Северный ветерок был очень сильный и заметал следы тут же.
Так я прошел километров с пять. Издалека ветер доносил мне слова: «Никифоров, кончай лавочку, тебе говорят или кому? Хватит прятаться, выходи…»
— Неужели Никифоров пропал? — спросил грубый мужской голос.
— При наших снежных условиях все может быть, — ответил ему тоненький голосок.
И тут же мимо меня, протыкая длинными палками снег, прошли совхозные мужики. А потом пошел и пошел народ. Все искали Никифорова. Оказывается, Гришка, заехав в поселок, поднял тревогу.
«А может, он уже дома сидит?» — подумал я и, быстро спустившись с горки и выйдя на улицу Мира, зашел к нему во двор. Увы, на его полузанесенной снегом и покрытой инеем двери висело два замка.
