– Нравится? – гордо поинтересовался «маска». – Машина – зверь!
– Пусть будет зверь, – устало согласился Шестаков, устраиваясь на потертом заднем диване.
Двигатель пару раз фыркнул и мирно заурчал. Люминесцентными красными кругами загорелась приборная панель. Из тыловых динамиков нудно забренчала гитара. Откуда-то снизу потянуло сырым теплом. Первым теплом за всю эту долгую холодную ночь.
– Перекусить не желаешь, турист? – неожиданно поинтересовался «маска», выруливая на темную полосу ровной земли, которая по местным меркам вполне могла сойти за дорогу. – Могу поделиться бутербродами и пирожками.
– Какими пирожками?
– С луком и яйцом. Они еще теплые.
– Спасибо, – пробормотал Шестаков, с трудом сглатывая густую слюну.
– После «Релеватина» всех на хавчик пробивает. Вот я и запасся.
– «Релеватина»? – удивился Шестаков.
– А, понятно. У тебя еще фрустрация, похоже, не завершилась. Не переживай. Видимо, это индивидуальная непереносимость.
– Вы врач?
– Я армейский фельдшер. В отставке.
– А вы что-нибудь слышали про ортодоксальную меметику? – подозрительно поинтересовался Шестаков.
– Нет, меметику я забыл. Извини.
– И вам без разницы, что ортодоксы считают мемы исключительно дискретными носителями информации?
– Вот это мне точно по барабану, – повеселел «маска».
– А вы знаете, что мемы, в отличие от генов, не всегда дискретны, то есть, компоненты одного мема могут размещаться сразу в нескольких носителях?
– Турист, я вообще ни одного твоего слова не понимаю! – рассмеялся «маска». – Да и не моего это ума дело, если честно. Мне платят за доставку груза из точки «А» в точку «Б». Все остальные вопросы – к заказчику…
Броневик взвыл, едва не соскользнув с обочины в кювет, наполненный почти до краев водой. Шестакова мотнуло, но он вовремя уперся коленом в переднее кресло.
– Выберемся на трассу, полегче станет, – успокоил «маска». – Сможешь даже вздремнуть.
– Мне бы хотелось как раз обратного – проснуться, – пробормотал Шестаков.
Он все еще надеялся, что происходящее – очередной сон, и если хорошенько сосредоточиться, зажать в кулаке рассыпающиеся мысли, то обязательно проснешься. И окажешься в своей уютной квартире. Но надежды на сон и прежнюю понятную жизнь таяли вместе с темнотой…
– Скоро будем на месте, – приободрил «маска».
Ночь отступала под натиском серых туманных сумерек. С левой стороны дороги до +самого горизонта растянулось поле с остатками высохшей травой, посреди которого ржавел остов огромного трактора. С правой стороны показался бетонный мостик, перекинутый через узкую речку с мутной коричневой жижей вместо воды. Преодолев мостик, броневик уверенно запрыгал по укатанному полотну рыжей земли, которое петляло между невысокими побегами березняка.
