— Найдешь улицу Могильщиков... — Рик коротко обьяснил, как добраться до Харе, — И еще. Он будет просить ее. Но пока не прочтет записку, которую я сейчас напишу, ни в коем случае не отдавай сверток, как бы он не буянил. Вещь, повторяю, очень опасна. Я надеюсь, что прочитав мое сообщение, он сможет найти противоядие. Это очень важно. Сверток держи сухим и неповрежденным.
Рик сел, подвинув тарелки, за стол, достал из поясного кармана маленькое стило и сложенный лист бумаги, быстро начеркал несколько слов. Встал, порылся в своем багаже, достал запасенный на заплаты лоскут тонкой, мягко выделанной шкуры, короткую веревочку. Осторожно извлек из-за пазухи Книгу и быстро упаковал ее:
— Вот сверток и записка. Спрячь их. Сегодня ты уже должен быть далеко отсюда.
Тяжело вздохнул, смотря, как Гинко быстро спрятал в своих сумках прямоугольный пакет. Порылся во внутренних карманах, достал свернутую трубкой серую бумагу, перевитую красным шнуром с сургучной печатью:
— Вот. Держи. Эта бумага дает право спокойно добраться до Гарая. Подорожная, барон. Остановят на дороге — дашь им ее, они посмотрят, вернут и пропустят.
Гинко нерешительно взял бумажную трубку и спросил:
— Но как же поедете вы, барон?
— Приятелю короля это не обязательно, — тяжело усмехнулся Рик. Обнял хрупкого юношу за плечи, — Ох, барон, в тяжелое дело ты влез. Сделаешь, — буду тебе обязан. Понадобятся мои мечи, мое золото или что-то еще — дам, не спрашивая: "зачем".
— Не стоит беспокоиться, — улыбнулся Гинко, — Если вы не возражаете, то я поеду после того, как мы закончим завтрак, Рик Хаш.
— И постарайся много не убивать, — улыбнулся Рик, — Тем более — до обеда и голыми руками, Гинко.
— Хорошо, — поклонился снова садящийся к столу юноша, — Ваши пожелания для меня закон. Я буду только калечить, если так лучше. И только тогда, когда на них не подействует ваша бумага.
Рик смотрел, как он быстро, но аккуратно доел свой серес с тушеной птицей, отпил вина.
— Но что вы будете делать, если король не захочет вас видеть? — нахмурился Гинко. Рик беззаботно рассмеялся, вскинув руки:
— Ну конечно я не стану в одиночку штурмовать эту вонючую крепость! Тогда я плюну на все и возьму несколько уроков хороших манер у одной здешней дамы. А она передаст во дворец мою записку. Мне же так недостает хороших манер, что это видно всем.
— Вы меня успокоили, — кивнул юноша и поднялся со своего места, начиная быстро собирать свои пожитки, — Надеюсь, что мы как-нибудь еще съездим сюда. Очень жаль расставаться с этой приветливой страной. Я видел в ней так мало!
