— Да, это правда, — задумчиво согласился Гарольд.
Он ощутил прилив негодования и жалости. Элси Клейтон не могло быть больше двадцати пяти лет. Уоринг вспомнил ясное дружелюбие ее голубых глаз, мягкую складку опущенных уголков губ — и внезапно осознал, что его интерес к ней несколько выходит за рамки чистой дружбы.
А она связана с этим жестоким человеком…
II
В тот вечер Гарольд присоединился к матери и дочери после обеда. Элси Клейтон была одета в мягкое неярко-розовое платье. Глаза у нее покраснели, как он заметил. Очевидно, она недавно плакала.
Миссис Райс быстро сказала:
— Я выяснила, кто эти ваши две гарпии, мистер Уоринг. Польские дамы — из очень хорошей семьи, как говорит консьерж.
Гарольд посмотрел в дальний конец комнаты, где сидели дамы из Польши.
— Вон те две женщины? — заинтересованно спросила Элси. — С выкрашенными хной волосами? Они почему-то внушают ужас, не знаю почему.
— Я тоже так подумал, — с торжеством произнес Гарольд.
Миссис Райс рассмеялась:
— Мне кажется, вы оба говорите чепуху. Нельзя определить, что это за люди, всего лишь глядя на них.
Элси тоже рассмеялась и сказала:
— Наверное, нельзя. И все равно я думаю, что они стервятники!
— Выклевывают глаза у трупов, — прибавил Гарольд.
— Ох, не надо! — воскликнула Элси.
— Простите, — быстро извинился Уоринг.
Миссис Райс с улыбкой заметила:
— Во всяком случае, нам они не перейдут дорогу.
— У нас нет никаких преступных тайн! — воскликнула Элси.
— Возможно, они есть у мистера Уоринга, — подмигнула миссис Райс.
Гарольд рассмеялся, запрокинув голову, и ответил:
— Ни одной тайны. Моя жизнь — это открытая книга.
И у него промелькнула мысль: «Как глупы люди, которые покидают прямую дорогу. Чистая совесть — больше ничего в жизни не нужно. С ней ты можешь смотреть в лицо миру и посылать всех, кто вмешивается в твои дела, к черту!»
Внезапно он почувствовал себя очень живым, очень сильным — полным хозяином своей судьбы!
III
Гарольд Уоринг, как и многие другие англичане, не был полиглотом. Он говорил по-французски запинаясь, с интонациями англичанина, немецкого и итальянского же не знал совсем.
До настоящего времени неспособность к языкам его не волновала. В большинстве отелей, которые он до сих пор находил на континенте, все говорили по-английски, так к чему беспокоиться?
Но в этом отдаленном месте, где местные жители говорили на словацком диалекте и даже консьерж говорил только по-немецки, Гарольд чувствовал себя униженным, когда одна из двух его приятельниц выступала в роли его переводчицы. Миссис Райс любила языки и даже умела немного говорить по-словацки.
