— Слушай, сир Робер! — спросил у рыцаря Жак, после того как кони, напоенные и накормленные отборным зерном, были вычищены, заботливо укрыты попонами и задремали в стойлах. — Может, пока не поздно, развернемся в Яффу? Там вон тоже граф свой есть, а при нем этот злодей Рембо подвизается. Выручим вексель, пока не поздно!
— А никто тебе не говорил, виллан, что возвращаться — плохая примета? — ехидно поинтересовался де Мерлан. — А ежели нам еще кто, тот же Рыцарь Надежды, к примеру, по дороге в Яффу встретится да заявит, что слышал, будто Рембо отправился в Антиохию?.. Эдак мы будем туда-сюда метаться до второго пришествия.
— Вот что, — сказал Жак, — пусть нас Господь и рассудит: бросим жребий — как выпадет, так и поступим.
— Идет! — согласился Робер. — Бросай монету: выпадет орел — продолжаем путь в Бейрут, решка — разворачиваемся в Яффу.
Жак не глядя достал из кошелька первую же подвернувшуюся монету и подбросил ее над столом. Когда она, покрутившись, звякнула о дерево, оказалось, что это та самая деньга монгольского хана. Она лежала кверху всадником, то есть орлом. При этом Жак краем глаза заметил, что на монету очень внимательно смотрит человек, сидящий за соседним столом.
Человек вдруг встал и направился прямо к ним.
— Прошу прощения, что вмешиваюсь в разговор. — Перед ними стоял средних лет мужчина в дорогом и очень изысканном платье. Его живые, проницательные, но в то же время немного грустные глаза смотрели прямо на Жака. — Мое имя Григ. Мастер Григ. Я киликиец, вольный каменщик из Константинополя. Приглашен архиепископом Тира для ремонта и укрепления стен. Пробуду здесь до осенней навигации, после чего проследую в Яффу, чтобы приступить там к постройке новой крепости.
— Я Жак из Монтелье, в недавнем вольный виллан, а ныне оруженосец сира Робера де Мерлана, рыцаря из Арденнской земли. Мы крестоносцы.
— Еще раз прошу простить мне мою назойливость, — кивнув одновременно обоим приятелям, продолжил мастер Григ, — но дело в том, что помимо увлечения стрельбой из арбалета и коллекционирования древних манускриптов я еще страстно интересуюсь монетами из дальних стран. Именно эта страсть и привела меня к вашему столу. Я вдруг решил, что если вы являетесь обладателями монгольского тенге, то, вероятно, побывали в тех странах.
— К сожалению, вы ошиблись, уважаемый мастер, — ответил Жак, пнув что есть силы под столом Робера, который уже встопорщил усы и раскрыл было рот, чтобы выдать в ответ фразу, которая могла бы оскорбить собеседника. — Эту монету всучил мне дорожный меняла. Я по недосмотру и незнанию принял ее за безант.
