Ключ застучал в замке, дверь отворилась.
— Выходи! — раздался скрипучий голос Вера.
Жак поднялся с лежанки и шагнул наружу.
— Живой, пейзанин! — заорал Робер. Казалось, что одиночное заключение только прибавило ему сил и энергии. — Ну, я им всем устрою, когда выберусь наверх!
У выхода их ожидал де Барн в сопровождении своих сержантов.
— И где же твои пехотинцы, брат-рыцарь? — ехидно поинтересовался Робер. — Да и обещанное «Не далее как завтра» — похоже, несколько затянулось…
— Прошу меня простить, сир, — ответил, нахмурившись, де Барн, — но в этом нет моей вины. Там, наверху, вокруг вашего ареста кипят нешуточные страсти. Ваш главный недоброжелатель, сеньор Пьетро, заручился поддержкой Жана Ибелина и привез из Бейрута своего юриста. Все вместе они добились, чтобы вас держали отрезанными от внешнего мира до тех пор, пока обвинение не подготовится к суду. Впрочем, поспешим наверх, там вам все объяснят намного лучше, чем могу это сделать я, простой тевтонский рыцарь, не искушенный в дворцовых интригах и в судебном крючкотворстве…
— Сколько мы здесь сидим? — бесцеремонно перебил его Робер.
— Завтра будет неделя, — ответил де Барн. — Но разве это так важ…
— Понятно, — снова перебил его рыцарь, — значит, эта скотина нас кормила не чаще чем два раза в день вместо положенных трех. Вы нам провиант и вино передавали?
— Конечно, сир, — удивился де Барн, — я лично следил, да и ваша домохозяйка тоже, чтобы вам раз в день передавали суточный запас самых изысканных яств, дабы хоть как-то скрасить неудобства, связанные с заключением.
— Мы сюда больше не вернемся, сир рыцарь? — спросил Робер без всякой видимой связи с предыдущим вопросом.
— Нет, сир, — ответил де Барн. — Сегодня вы предстанете перед судом.
— Вот и славно. — Де Мерлан развернулся и со всей силы врезал стоящему в дверях тюремщику по физиономии. Тот охнул и растворился в темноте. В глубине коридора что-то грохнуло и покатилось.
Процессия начала подъем, который для приятелей, ослабевших в заключении, превратился в настоящее испытание. Жак шел, опираясь рукой о стену, в спину ему сопел Робер. За спиной у рыцаря, время от времени цепляя ножнами о шершавую штукатурку, поднимался тевтонец.
— Известная вам особа, донна Витториа, — негромко говорил де Барн Роберу, — встретив меня на приеме у архиепископа, просила передать, что вы в любой момент можете избежать суда. Стоит только сделать то, что она просила.
— Десять кизяков ей в глотку и прочие места, которые Бог создал у женщин на погибель мужчинам, как говорил мой дядюшка, граф де Ретель, после очередной ссоры с супругой, — поворачиваясь, на ходу чуть не всем корпусом, ответствовал де Мерлан. — Единственное, на что она может рассчитывать, после того как продержала меня в холоде и голоде столько дней, так это на добрые розги по филейным частям, ежели попадется мне где-нибудь без сильной охраны.
