К краю сцены подскочил Даниил, поднимая с полу цветы и поддерживая девушку, чтобы она не вывихнула ногу на высоких каблуках. Мужчины ему зааплодировали. Он сдержанно улыбнулся.
Отойдя от сцены, Даниил спросил:
– Вы сейчас должны уйти или останетесь здесь, Роуз?
– Я хочу уйти, у меня сегодня нет настроения проводить время с незнакомыми людьми.
– Могу я вас пригласить к себе домой?
– Сначала я сниму парик и смою всю косметику с лица в отведенной для меня комнате. А потом, если вас не напугает, что я не похожа на Мэрилин Монро, я рассмотрю ваше предложение.
– Хорошо, – сказал он.– Но проводить вас можно до этой комнаты?
– Проводите и если можно, поддержите меня, пожалуйста, чтобы я не упала на этих проклятых шпильках. Терпеть их не могу.
Даниил улыбнулся:
– А как же знаменитое высказывание Мэрилин: «Дайте девушке пару туфель на шпильках, и она завоюет весь мир!»?
– Мне не нужен весь мир, я просто люблю петь.
– Нет ничего, чтобы нравилось вам больше пения?
– Пожалуй, есть – очень люблю готовить, – заявила девушка. Хотя… есть еще одно желание – завести семью и много детей.
– Тогда вы перестали бы петь?
– Конечно. Я бы пела только для мужа и своих детей.
Они подошли к «дворцу» Мириам, и Роуз ушла в комнату для переодевания. Через несколько минут она вышла и повернулась к яркому свету, чтобы Даниил хорошо рассмотрел ее. Он увидел миловидную девушку лет 18-ти, с серо – голубыми глазами, с очень темными волосами, завивающимися в мелкие кудряшки.
– Кудряшки свои?– спросил Даниил.
– Свои, точно. Как у папы.
– Я думал, вам лет двадцать пять, когда вы были в гриме. А теперь вижу, что то вы совсем юная девушка.
– Мне двадцать один. Просто с косметикой выгляжу старше.
– Мое предложение остается в силе. Могу я пригласить вас к себе домой?
– Можете. Деньги за выступление я получила заранее: такую мелочь, как 500 долларов, богачам не страшно отдать перед концертом.
– Пойдемте к моей машине.
Они дошли до стоянки и сели в «Бентли».
Даниил привез девушку в свою манхэттенскую квартиру с окнами на Центральный парк. Он настроился на фотосессию мертвой бесталанной певицы Роуз, предположив, что ненужное ему тело он потом загрузит в свою машину и выбросит в воды Ист – ривер. Даниил перестал беспокоиться о своем алиби после первых трех убийств, которые он совершил еще до того, как отравил принцессу Азалию, потому что следствие не смогло выйти на него. Он уверовал в свою счастливую звезду, считая себя неуловимым.
