Стоп! Кэтрин вспомнила веселые искорки, вспыхнувшие в глазах Крафтона, когда он узнал, что это не преступление, а игра. Так, значит, чувства она у него все-таки вызвала? Но какие? Ему стало забавно. А ее обнаженное тело… Какой позор! Надо побыстрее избавиться от этого человека, свидетеля ее бесчестья…
Свидетель сидел в гостиной. Подтянутый, мускулистый, он совершенно не вязался со старинной мебелью и маминой коллекцией фарфоровых статуэток — козочек и пастушек, расставленных на полочках и комоде.
— Сядьте, — скомандовал Крафтон.
Оружия нигде не было видно, но при одной мысли о том, что у ее визави есть револьвер, Кэтрин поежилась. И села. Будучи вежливой девушкой, она вспомнила, что еще не поблагодарила своего спасителя.
— Спасибо, что… — она запнулась, — что освободили меня.
Он изучающе посмотрел на нее и властно спросил:
— Что здесь происходит?
— Простите? — не поняла вопроса Кэтрин. Неужели будет еще хуже?
— У меня нет времени на игры. Чей это дом?
— Мой.
— Послушай, детка, полиция уехала. Ты — девочка по вызову. Ничего не имею против. Я не из отдела нравов. Я только хочу прояснить ситуацию, прежде чем выпроводить тебя за дверь.
Рот у Кэтрин сам собой широко открылся: первый светлый луч засиял во мраке худшего дня ее жизни.
— Вы решили, что я — проститутка? — почти радостно уточнила она.
Неужели он и вправду полагал, что мужчины стали бы платить деньги за то, чтобы заниматься с нею сексом!
На сей раз взгляд агента Крафтона был оценивающим. Наверное, именно так смотрят на жриц любви, подумала Кэтрин, и это открытие вселило в нее надежду. Да, но если так, этот человек вполне может прямо сейчас выгнать ее из ее же собственного дома!
— Я не…
— Ладно, брось. Где… этот?
— По коридору налево, — ответила Кэтрин тоном чопорной гувернантки.
Агент усмехнулся:
— А знаешь, ты ничего. Если бы я не бросил разгульную жизнь… Так где мужик-то?
До Кэтрин наконец дошло, что «этот» означает не туалет, а клиент.
— Его вызвали. Наверное, ребенка принимать.
— Что-о?..
— Уолтер — акушер-гинеколог. Ему надо было присутствовать при родах. А этот дом действительно мой.
Агент бросил на нее недоверчивый взгляд:
— И ты можешь это доказать?
— Соседка узнала мой голос.
— Она наполовину глухая. Придумай что-нибудь более правдоподобное.
— Вот мои водительские права.
Он взял документ из рук Кэтрин и внимательно посмотрел на нее, затем на снимок.
— Надо более свежую фотографию наклеить, — заметил Крафтон.
Снимку было меньше года, но Кэтрин, четко следуя рекомендациям журнала, сегодня утром изменила себя до неузнаваемости. И не напрасно, если забыть о реакции Уолтера. В этот момент Кэтрин дала себе обещание сохранить свой новый облик хотя бы отчасти. Без нарумяненных сосков.
