Корницкий тем временем по-прежнему внимательно следил за происходящим на сцене. Лицо его было напряженным, губы стиснуты. Когда занавес стал опускаться, он вскочил с кресла и громко захлопал актерам. И ни у кого другого не видела Лазаревская такой непосредственной радости, такого большого волнения, как у Корницкого.
- Это здорово! - с сияющими глазами промолвил он. - Жалко, что Василь не мог с нами пойти. Он бы рот разинул от восторга!
"МЫ СКОРО УВИДИМСЯ, ПОЛЯ!"
Лазаревская ожидала, что, прощаясь в этот вечер, они сговорятся о следующей встрече. Может быть, даже завтра. Но Корницкий почему-то молчал. Правда, завтрашний день у него весь заполнен: учеба, партийное собрание после занятий, встреча с Янкой Купалой...
- Мы скоро увидимся, Поля, - крепко пожимая руку, неожиданно назвал он ее по имени. - Обязательно! Мне очень хорошо с вами. Я о многом тогда забываю и вместе с тем многое вспоминаю.
Однако встретились они только через месяц. Корницкий, как знала Лазаревская, был очень занят то устройством своего помощника Василя Каравая в комвуз, то выездом в командировку. Между прочим, он прислал ей откуда-то из-под Витебска письмо, в котором восхвалял красоту Наддвинья: могучие сосны необъятных боров и криничную чистоту многочисленных озер. "Напрасно болтают некоторые знатоки про однообразный и скучный пейзаж Белоруссии, - писал Корницкий. - Как на севере, так и на юге нашей республики есть красивейшие места. И не замечать их может разве что слепой или равнодушный ко всему живому человек. Представьте себе дорогу, которая вьется промеж взгорков, заросших сосняком, вбегает в деревню и потом круто вздымается вверх. Все выше и выше. Въедешь на самый верх горы, глянешь оттуда вперед, и сердце твое встрепенется от восторга. Раскинулась прямо перед тобой далеко внизу голубая, как небо, равнина озера. А вокруг него золотая осенняя оправа: березняк, осинник, орешник, ясень, клены. Можно часами любоваться оранжевым и светло-желтым убранством деревьев. И это нисколько вам не наскучит! Проедешь километра три-четыре, а там снова озеро, к самой воде которого подошли дружной темно-зеленой громадой высоченные ели... Так, любуясь окружающей красотой, доехал я до места своего назначения - коммуны "Ленинский путь".
Корницкий не писал, зачем он поехал на Витебщину. Но во всяком случае совсем не для того, чтобы любоваться в напряженные дни учебы красотами природы.
Да Лазаревская не очень и интересовалась его делами. Ей хотелось только одного: как можно скорее с ним повидаться, снова услышать его голос. К каждой встрече она готовилась, как к большому празднику.
