Подружки | страница 11

Ирина Михайловна влетела в класс: волосы растрёпаны, пиджак расстёгнут, очки набекрень, юбка мятая. В общем, как всегда.

Стала искать журнал, нашла, принялась нас пересчитывать, сбилась два раза, а потом как завопит:

— Боже мой! А олимпиада?!

Как будто мы сами должны были без неё олимпиаду устроить, на все вопросы ответить, а затем ещё листочки на видное место положить. Чтобы она не потеряла их, как обычно бывает с нашими контрольными и тестами. Удивительно, как настолько рассеянный человек может такой предмет, как история, вести, где нужно все даты и фамилии помнить. Правда, факты и даты Ирина Михайловна помнила прекрасно. Так же, как и фамилии, особенно тех, кто может поехать на олимпиаду по истории, чтобы защитить честь школы.

— Итак, — сказала она, обводя класс взглядом, — на олимпиаду поедут…

Я зевнула. И ежу понятно, кто поедет. Я да Рябов. Два отличника. Чего тут думать! Я потихоньку развернула под столом конфету и сунула в рот, чтобы так спать не хотелось.

— Итак! Поедут Минаева… Рябов… и Тохтамышева.

Я закашлялась, подавившись конфетой.

— Что? — проговорила я с трудом. — Кто? Зачем?

У Тохтамышевой, самой главной двоечницы в мире, вид был не менее потрясённый.

— Чего это? — спросила она. — Куда это я поеду?

— А главное — с какой стати? — возмутился Рябов.

— Ребята, ну я же вам говорила, — историчка умоляюще сложила руки на груди, — я же объясняла… Директору всё время приходят жалобы, что в олимпиадах участвуют одни и те же люди! Нам нужно разбавлять постоянных участников… другими учениками!

— Но почему нас надо разбавлять Тохтамышевой?! — воскликнула я, наконец откашлявшись. — Что у нас, других людей нет? Мы же никогда не выиграем олимпиаду с…

Я не осмелилась продолжить. Не хотелось сердить Тохтамышеву, крепкую, здоровую, выше меня на целую голову.

— Да потому что у неё фамилия на «Т»! — чуть не заплакала историчка. — Директор так распорядился! Чтобы у всех был шанс. В этой олимпиаде, кроме отличников, участвуют все, у кого фамилия начинается на букву «Т».

— Тогда я не участвую, — сказал Рябов. — Это не олимпиада, а цирк с конями.

— Я те покажу цирк, — пообещала Тохтамышева, в которой и впрямь было что-то лошадиное. — Выйди только на перемену — всё покажу! Особенно клоуна одного.

Рябов поёжился.

— Слушайте, — нервно сказала Ирина Михайловна, — вы только не ссорьтесь! Отныне вы — одна команда.

— Ни за что! — хором сказали мы не только с Рябовым, но и с громогласной Тохтамышевой.