- Мы здесь! - подтвердила Зина. Он преодолел боль и улыбнулся.
- Все к лучшему, - сказал он. - Человек должен немного полежать и подумать. И от проклятого аппендицита надо же когда-нибудь избавляться! А вы тем временем репетируйте…
Носилки вкатили в машину.
- Я с ним, - сказала Лера. - Я врач…
- Но там же нет места, - возразил шофер, закрывавший заднюю дверцу.
- Я с ним! - повторила Лера.
Шофер взглянул на нее и махнул рукой.
Возле машины тяжеловесно суетился Костя Чичкун. Казалось, он собирался поднять «скорую помощь» на руки и унести ее вместе с Андреем.
Щеголеватая белая машина с красными крестами на боках негромко зарокотала и тронулась.
- Как же теперь… без него? - спросила молоденькая артистка.
- Сейчас ему сделают операцию, - сказал Иван Максимович. - Вечером мы поедем к нему…
- Я поеду сейчас! - возразила Зина.
- Мне кажется, что он уже давно-давно в нашем театре… - сказала Валентина Степановна, которая тоже стояла на улице без пальто и только прикрывалась платком.
…За белой стойкой сидела пожилая женщина в очках, в белом халате и белой шапочке, которая своей юной кокетливостью диссонировала со спокойным, отрешенным выражением лица дежурной. Женщина вязала и была глубоко, всецело поглощена этим занятием.
Порой губы ее начинали шевелиться.
«Будто учит роль», - подумала Зина, которая часто на улице вот так же шептала, вызывая удивление и легкий испуг у прохожих.
Дежурная считала петли.
Время от времени звонил телефон. Она, ничуть не меняясь в лице, снимала трубку, заглядывала в список и отвечала: «Состояние удовлетворительное… Состояние тяжелое». Сообщала температуру. Казалось, она в эти мгновения была далека от мысли, что на другом конце провода ее ответа ждут с замиранием.
«Привыкла…» - подумала Зина.
Ударение дежурная делала только на цифрах: номер отделения, номер палаты, температура.
Несколько раз Зина подходила к дежурной, и та сообщала:
- Лежит в послеоперационном отделении. Сведений нет.
Потом с длинной белой скамьи поднимался Костя, и дежурная сообщала ему то же самое. Потом поднимался Иван Максимович… Это не удивляло и не раздражало дежурную. Она, не отрываясь от вязанья, отвечала:
- В послеоперационной… Сведений нет. Наконец Зина не выдержала:
- Но ведь вчера сказали, что операция прошла хорошо!
- А я разве говорю, что плохо? - считая петли, ответила дежурная.
- Тогда почему нет сведений?
- Будут. Вы посидите спокойненько.
Только Валентина Степановна не покидала белой скамьи. Она все время говорила на отвлеченные темы. Когда кто-нибудь из ее соседей по скамье подходил к дежурной, она чутко прислушивалась. И продолжала свой прерванный монолог… Не об Андрее, не о болезнях, а о том, как на последнюю конференцию юных зрителей вдруг пришел Патов и стал объяснять, что такое театр.
