Он мягко и согласно кивал в такт резким словам Валентины Степановны, все время думая о том, что девочка, рыдавшая возле лестницы, уже наверху.
- Чему вы улыбаетесь? - спросила Валентина Степановна.
Ничего не ответив, он направился в свой кабинет. По дороге он продолжал улыбаться. У него была такая манера: улыбаться наедине с самим собой - своим мыслям или воспоминаниям.
Возле кабинета он остановил мальчика и спросил:
- Ты первый раз у нас в театре?
- Первый, - ответил мальчик.
Это его огорчило. И он спросил у другого мальчика, который стоял рядом:
- А ты тоже первый раз у нас в театре?
- Ну что вы!
Ему полегчало. Он посмотрел на мальчика с нежностью.
- А сколько раз ты был в нашем театре?
- В этом году?
Он готов был расцеловать мальчика.
- Нет, вообще…
- Я у вас все видел.
- Слушай, ты пить не хочешь? У меня есть нарзан.
- Ну что вы! Уже был звонок…
- А наши аквариумы тебе нравятся?
- Я всегда кормлю ваших рыб!
- Вот этого делать не следует. Это для них опасно.
- Я купил в буфете пирожок и покрошил.
Иван Максимович знал, что театральный буфет обслуживает теперь также и рыб, которые плавали в больших шарообразных аквариумах, стоявших в фойе.
Спектакль начался. И сразу же в дверь постучали.
- Пожалуйста, Николай Николаевич! - воскликнул директор. Он знал, что со стуком к нему в кабинет входит только главный режиссер театра.
Иван Максимович встал и пригладил рыжеватые волосы, обрамлявшие его мощную лысину.
В комнату вошел высокий немолодой человек с красивым, немного усталым лицом. На нем был черный парадный костюм и белая, до блеска накрахмаленная рубашка.
Иван Максимович застегнул свой выцветший пиджак на все пуговицы. И опять расстегнул его.
- Садитесь, Николай Николаевич. - Получив приглашение, главный режиссер сел. - Вы всегда словно бы на премьере…
- Да-а… - неторопливо согласился Николай Николаевич. - Вечером я прихожу в театр, как в театр. А не как на работу! Так уж у меня принято.
У него был глубокий, густой баритон, звучавший вроде бы извинительно: дескать, уж не взыщите, ничего не могу с собою поделать.
- За кулисами были, конечно?
- Как всегда… - опять вроде бы извинился Николай Николаевич. - Ничего не попишешь - не мог не зайти.
Перед каждым спектаклем он приходил за кулисы, спрашивал у актеров, как они себя чувствуют, и желал им успеха.
- Хочу сообщить вам новость, - сказал Николай Николаевич. Он провел рукой по своим тяжелым, густым волосам. - Меня вызывают на комитет комсомола.
