– Так и будем?
Пылающие невидно щеки потрясли – обнял под локти и стал жарко целовать, язык с той стороны отвечал.
Продолжалось счастье не более пары напряженных минут, вкус ее был чудесен, но не одобрят близкие, называется.
– Зачем стреляла, – спросил, проведя кончиком языка по мочке.
– Я думала ты тот Проб, хлопнул моего жениха.
Тогда было не особо с продуктами, а предвыборная реклама свободно висела на всех углах, обещая равенство прав и справедливость для всех, предлагая определиться. Ее парень, похоже, были расписаны, по выражению лица не скажешь, сожители, не сограждане.
– Не лапайте меня.
– Хочу в незанятное купе не самую мягкую, с тобой, смотрящей на проблески света, где жизнь станет не состязанием.
– Но я покушалась на вас. Это не станет ли меж нами!
Поезд притормозил, она воспользовалась и побежала в противоположный тамбур. Он не стал двигаться, вкус беспечен. Отмер. Сметая подушки и путая расслабленные локти вслед. Серьезная девушка выглядела особой, когда брала белье. Минуты бежали. Пытался угнаться за ней в другой конец. Понял, увидев заиндевевший номер 18 – она одна, и девять из десяти – спутала. Очень похоже, что по факту, влажная суета, лишние движения. Проводник оттолкнул, приятельствуя, и поднял подножку. Жить не особенно хотелось, и взял пару кулебяк на мелочь.
На корабле было лучше, стоит признать, откровенность с собой – значит для жизни больше, чем пустопорожняя ложь, делить ложе, не тревожа переживаний крайних, общность на мотках катушек внутри, на остановке у одного из крайних вагонов.
Мир больше похож на нечто важное, чем на вчерашние экивоки. Ей это вполне шло понимать, вот ведь совпадение, месть за так и не ставшие своими миллионы. Возможно потому, что миллионы жителей – не совсем в душу, доска на ворот. Можно отнекиваться, но бой с неизбежностью не всегда дает сил для победы над собой через день хотя бы, взять, кто против, или не назначает ответственным за бедствия отряженного не то молчаливым согласием муторного меньшинства, или согласно изначальным условиям нерешаемой проверкой через бесконечность задачи. Что в конституции этой ракетоносительницы привело к включению программы абстрагирования от абстрактного мышления в противовес пороку корысти, когда на счету не более чем одна-другая дорогая минуточка. Представил, что не уголок шейного платка трепыхается, перед выставленными преследуя руками, а шарф народной команды, привлекла, понять не успел, возможно она его все-таки убила, а он бежит согласно основному уравнению инерции. Никто из пассажиров не пытался помешать их бегу. Везет, когда везут по расписанию, где хочешь очутиться и на что рассчитывать, прикидывая, сколько до ближайшей остановки. Гремели подстаканники ложками, люди собирались ко сну, а поезд все не кончался, боль в боку нарастала, провоцируя греметь шум колес.
