Расмус сопротивлялся, умоляюще глядя на Никке. Но на этот раз, в виде исключения, у Никке и Евы Лотты были одинаковые намерения.
– Поторопитесь! – попросил Никке. – Лучше, если шеф не узнает, что вы ходили купаться.
Они раздевались за густыми кустами, и Ева Лотта, взяв недовольного Расмуса за руку, пошла с ним туда. С безумной быстротой набросила она на себя платье, а потом упала на колени рядом с Расмусом, чтобы помочь ему одеться, – его неловкие пальчики никак не могли застегнуть пуговицы комбинезончика.
– Думаешь, это легко, – сказал Расмус, – если пуговицы сзади, а сам я – спереди.
– Я застегну тебе пуговицы, – пообещала Ева Лотта. И, понизив дрожащий от волнения голос, продолжала: – Расмус, ты ведь очень хочешь стать Белой Розой?
– Ага-а! Хочу, – ответил Расмус. – И Калле сказал, что…
– Тогда ты должен делать все точь-в-точь как я говорю, – прервала его Ева Лотта.
– А что я должен делать?
– Ты должен взять меня за руку, и мы убежим отсюда как можно быстрее.
– Да, но это не понравится Никке, – огорченно возразил Расмус.
– Теперь нам нет дела до Никке, – прошептала Ева Лотта. – Мы пойдем и отыщем тот шалаш, который построили Калле и Андерс.
– Вы придете когда-нибудь или мне пойти завами? – крикнул с причала Никке.
– На море штиль! – воскликнула Ева Лотта. – Мы придем когда придем.
И, взяв Расмуса за руку, горячо прошептала:
– Бежим, Расмус, бежим!
И Расмус побежал изо всех сил, какие только! есть у пятилетнего ребенка, прямо в ельник. Он| вовсю старался не отставать от Евы Лотты, чтобы? она увидела, какой он будет хорошей Белой Розой.| И уже на бегу он пропыхтел:
– Хорошо все-таки, что Никке увидел, как я могу делать пять заплывов.
Солнце начало садиться, и Расмус устал. Он не одобрял их побега, который продолжался уже много часов подряд.
– В этом лесу слишком много деревьев, – говорил он. – И почему мы никак не придем к этому шалашу?
Ева Лотта хотела бы ответить на этот вопрос. Она была согласна с Расмусом, что в этом лесу слишком много деревьев. И слишком много невысоких каменистых бугорков, которые нужно перепрыгивать, слишком много бурелома и валежника, преграждавшего путь, слишком много кустов, хвороста и веток, царапавших ноги. И слишком мало шалашей. Там был всего один-единственный шалаш, о котором она так горячо мечтала, но его было никак не найти. Ева Лотта почувствовала разочарование. Она представляла себе, что шалаш будет легко найти, но теперь она начала сомневаться в том, что ей вообще когда-нибудь удастся его отыскать. А если они даже и найдут его, окажутся ли там Андерс и Калле? И вообще, вернулись ли они на остров после того, как спасли бумаги профессора? Тысяча случайностей могла им помешать. В конце концов они с Расмусом, возможно, одни на острове – и еще киднэпперы. При одной мысли об этом Ева Лотта жалобно застонала.
