— И все-таки, Иван Иванович, в связи с чем между вами состоялся столь крупный разговор? — настаиваю я.
Косарев опускает глаза, потом оживляется, как человек, внезапно нашедший выход из трудного положения.
— Лариса Михайловна, можно отложить до завтра? Думаю, Федор сам ответит, из-за чего у нас сыр-бор разгорелся.
Прикинув, не помешает ли небольшая затяжка расследованию, соглашаюсь. Косарев благодарно улыбается, а я снова спрашиваю:
— Что за человек ваш начальник Мизеров?
— Человек или руководитель? — осторожно уточняет Косарев.
— Вы видите между этими понятиями разницу?
— Немного подумав, он извиняющимся тоном произносит:
— Не хотелось бы, чтоб была, но она есть.
— В таком случае начните с Мизерова-руководнтеля.
— Современен, пунктуален, не лоботрясничает,— перечисляет Косарев,— в меру суров, увлечен работой, стремится быть первым... Минус один — карьерист! Руководит по принципу: цель оправдывает средства. А цель у него на данном этапе — кресло управляющего трестом. Бориса Васильевича уже сейчас в главные инженеры треста прочат. Говорят, и документы в Москву на утверждение отослали.
— Опасные принципы у вашего начальника...— замечаю я.
— В том-то и дело... От этого могут пострадать люди...— раздумчиво кивая, соглашается Косарев,— К сожалению, Борис Васильевич, выражаясь фигурально, в своих интересах любого утопить может.
— Образ Мизерова-руководителя у меня вырисовался,— говорю я.
— А Мизеров-человек? Что он из себя представляет?
— Тут я вам не очень помогу... Знаю только — в семье у него все в порядке, на людях вроде не пьет, достаточно воспитан...
— Чтобы утопить другого?
Косарев краснеет, и мне становится неловко за свой вопрос.
— Я имел в виду внешнюю культуру поведения,— отвечает он.— А в целом вы правы. Для того, чтобы быть истинно воспитанным человеком, Мизеров слишком любит себя.
15.
Первым утренним посетителем оказывается молодой человек в слегка затемненных очках. Заглянув, он интересуется, в этом ли кабинете работает следователь Привалова. Кидаю взгляд на прикрепленную к двери табличку. Она на месте.
— Вы угадали,— улыбаюсь.
Молодой человек не без элегантности склоняет голову:
— Технический инспектор Бруев... Ян Андреевич. Мне передали, что вы вчера звонили и просили зайти.
Предлагаю ему раздеться и, когда он усаживается, говорю:
— Ян Андреевич, у меня только один вопрос: на основании каких данных в своем заключении пришли к выводу, что Хохлов упал именно с четвертого этажа?
