Шрек рванул за ним.
Тот, убегая, кричит Шреку :
– Я тебя ещё поймаю… !
– Так вот же он я ! – пыхтит сзади не отстающий Шрек, – Лови скорей !
Но ловчий азарт понтовитого друга-брата сына депутата был временно вытеснен его срочной надобностью достичь финиша первым, и обязательно без получения ускорения от взбесившегося ботинка пока ещё серебряного призёра. Полностью сосредоточившись на сохранении разрыва в дистанции, другобрат сынодепутата демонстрировал завидное убедительное преимущество в этом виде спорта. Прилагаемые им нечеловеческие мускульные усилия непрерывно увеличивали разрыв. Адреналин – лучшее горючее всех времён !
Так в древние времена по пятам за бегунами пускали диких зверей, для достижения лучших показателей. История умалчивает о результатах тех давних экспериментов, но вот этот, современный, явно давал прекрасный повод для детального изучения и взятия на вооружение в институте физической культуры.
Бежали три квартала. Догнать его было также нереально, как догнать ветер.
Запыхавшись, Шрек остановился, закурил, и проводил взглядом, полным сожаления и нереализованных желаний, продолжавшую удаляться, в направлении казахской границы, точку.
Обратно пошёл уже по тротуару, и все встречные машины приветственными гудками выражали ему солидарность и благодарность за урок триумфально победившей справедливости.
Когда вернулся, сын депутата всё ещё сидел на коленях посереди дороги, рядом с дорогим, навороченным, тонированным БМВ, и держался двумя руками за своё растревоженное днище, с полными штанами обиженного эго, выпавшего в ходе недавней оживлённой дискуссии, и, никаким каком обратно не вмещающегося, невзирая на титанические усилия вмещателя.
Папе-депутату потребуется не менее года, чтобы взрастить сыновние понты снова, это же не ногти, быстрее не растут.
ЧАСТЬ III. ЛЁНЯ
д`Артаньян.
Он был отменным другом, и ставил дружбу превыше всего на свете. Сам погибай, а товарища выручай. Один на всех, и все от одного. Вот его и прозвали д`Артаньяном.
Лёня Дорофеев был десантник.
Гусар, красавец, ловелас с курчавой головой он сводил с ума всех окрестных женщин. Влюблялся он сразу и навечно, ну в крайнем случае – до утра, и не оставлял попыток добиться предмета своей влюблённости до момента рождения взаимности. Дальше – как получится. Обычно, его разочарование наступало всё же не наутро, вкус у Лёнчика был – что надо. Он никогда не пасовал и не отступал перед женскими отказами, справедливо расценивая это не более, чем каприз. Полагая, что внутри каждой женщины живёт ВДВшник, он, осознавая, что без боя они не сдадутся, вступал в схватку, окружая, наступая по всем фронтам и беря в осаду.
