Генхард толкнул расхлябанную дверь и ворвался в холодный мрак комнаты. Небрежно скинул Астре. Бросился к ставням на окнах и с облегчением понял, что все до единого закрыты. Он сполз по бревенчатой стене, скрутился калачиком на полу и тихо зарыдал. Марх забежал последним, убедился, все ли на месте, захлопнул дверь, задвинул засов. Повисла тишина, пропитанная шлейфом отступившего ужаса.
— Так мы что ли живые до сих пор? — наконец опомнился Илан.
— Да уж не дохлые, — съязвил Марх. — Патлатый нам подмог что ли?
— У-у-у-у, — донеслось из угла завывание Генхарда. — Натерпелся из-за вас проклятущи-иих!
— Ты как?
Сиина присела на корточки рядом с Астре, взяла его руки в свои, пытаясь согреть. Но у самой ладошки оказались ледяными.
— Запястья жжёт немного, а так ничего.
Калека притянул её и крепко обнял. Запах ромашки и сена в волосах сестры мешался с дыханием дождя. Теперь Астре понимал, как чувствовал себя Иремил, возвращаясь после долгих походов к семье.
— Замёрзли все, — взволнованно бубнил Рори, ходя взад-вперёд. — Хоть бы огонёк сообразить.
— Вон, за дверь выйди, погрейся, — огрызнулся Марх.
Илан рассмеялся. Да так заразительно, что остальные заулыбались.
— Ох, ну ты скажешь! Я же правда чуть не вышел!
— Да у тебя совсем в голове тю-тю! — вставил Генхард, продолжая всхлипывать.
— Так это ты нас всех развязал! — обрадовалась Яни. — Дай я тебя обниму!
— Кшы от меня! Кшы!
— Ой!
Девочка споткнулась обо что-то в темноте. Слышно было, как Генхард спешно отползает в сторону. После случившегося ноги его не держали.
— А ну уйди! Уйди, уродка!
— Вот я тебя обниму, и согреешься, не плачь!
— Яни, оставь его, — посуровела Сиина.
— Он теперь мой спаситель!
Яни изловчилась звонко чмокнуть Генхарда в мокрую, солёную от слёз щёку.
— Ай! Фу! — Бедняга подпрыгнул от неожиданности.
— Дуй уже от него! — не выдержал Марх, оттаскивая девочку в сторону.
— Поищите какие-нибудь небольшие деревяшки, — попросила Сиина. — Нужно Рори руки перебинтовать хорошенько.
— Надо бы. Ты мне на корабле хорошо сделала. Не болели почти. Их, наверное, когда к столбам нас вязали, выкинули.
— Деревяшки — это моя работёнка! — оживился Илан.
Он нащупал какой-то ящик и попытался оторвать от него дощечку. Дёрнул раз, другой, но слабость давала о себе знать.
— Крепко сидит, чтоб её. Надо попробовать разбить чем-нибудь тяжёлым.
Яни деловито отпихнула брата.
— У тебя руки сломаются быстрее, чем эта дощечка!
Она поднатужилась и вырвала боковину ящика вместе с гвоздями.
