Стася закусила нижнюю губу, больно врезаясь зубами. Но как будто не замечала этой боли, сосредоточенно вслушиваясь в диалог на кухне.
– Я не вечная! Как вы потом без меня будете? Ты ее почти не знаешь! – мольба в голосе бабы Шуры звучала настолько неожиданно для Стаси, что та даже засомневалась, она ли это сказала.
– Не нагнетай, пожалуйста! – отчеканил Аравин в ответ.
Фразы Александры Михайловны по поводу смерти всегда пугали Стасю, но по скупому ответу Аравина его отношение к бабушке определить девочка не смогла.
– Я говорю то, что есть! Перестань думать исключительно о себе!
– Я не стану приезжать к этой малолетке! Мне абсолютно плевать на все, чем она занимается! – Стася поморщилась, услышал очередную порцию негатива. – Я выполнил просьбу Алисы. Все! Пускай растет и наслаждается жизнью! Но без меня! Не требуй от меня большего!
– Какой же ты циник! – в последней фразе бабы Шуры едва различимое отчаяние.
Девочка услышала быстрые тяжелые шаги и громкий стук закрывающейся входной дери. Решив, что это Аравин наконец убрался, девочка порывисто вбежала на кухню. Но Егор был здесь. Не было бабы Шуры.
Аравин стоял посреди кухни, устало прикрыв глаза. Он не хотел спорить с бабой Шурой. Но ее требования относительно девчонки взбесили его. Что стало неожиданностью для самого Аравина. Надо было просто отказать, а не вдаваться в объяснения, оправдывая самого себя. К чему это? Он и правда не чувствовал себя обязанным поддерживать семейные отношения с девчонкой, которую они приютили.
Да и о чем ему с ней разговаривать? Какие у них могут быть общие темы? Притворяться, что ему интересны ее кружки и умелки? Увольте!
Шум от появления Стаси заставил Егора открыть глаза. Он моментально выхватил взглядом горящие негодованием зеленые глазищи. Пылающие щеки и красный нос. Машинально оглядел забавную пижаму, которая смотрелась очень миленько на малолетке. Не укрылась от его взгляда и шумно вздымающаяся грудь.
Вот и злость девчонки. Долго ждать не пришлось.
Стася подошла к нему совсем близко и, сфокусировав яростный взгляд на его лице, зло выпалила:
– Никогда больше не смей повышать голос на бабу Шуру! – фраза была подкреплена указательным пальцем, упертым в его грудь. Дальнейших уточнений Егору не потребовалось. Он понял, что Стася слышала их разговор.
На самом деле, крика как такового с его стороны не было. Но доказывать что-либо Стасе он не собирался.
– Кого-то не научили в детстве, что подслушивать нехорошо, – темные брови взметнулись вверх, а глаза пронзили девчонку тяжелым взглядом. – Так мы это исправим, если ты сейчас же не уберёшься назад в комнату, – он давал ей шанс на отступление.
