Я даже разглядел злобный оскал на его лице, когда он стал поднимать лук. Ну, уж этой-то радости я ему предоставить не мог и, действуя его же индейскими методами, от плеча, швырнул зажатый в руке нож. Хорошо сбалансированное оружие, прорвав незащищённую плоть, легко вошло в горло врага. Из-под лезвия фонтаном брызнула кровь. Хунхуз выпустил из рук лук и поднёс их к горлу. Освобождённая стрела, легонько тренькнув, ушла в свободный полёт. Ей так и не удалось напиться свежей крови, а лишённое жизни тело хунхуза беспомощно завалилось навзничь.
Маньчжурский джентльмен удачи закончил свои дни от руки ещё не родившегося человека.
Я вновь прислушался к окружающей тишине: вокруг всё было тихо и спокойно. Это был последний из воинствующих индейцев — почему-то с уверенностью подумалось мне. И я, не опасаясь выстрелов, решительно поднялся на ноги.
Из кустов, куда стрелял Степан, доносились жалобные стоны.
«Вот и «язык» образовался», — удовлетворённо подумал я.
— Мишка! Ляг, дурачок! — предостерёг меня Степан.
Я проигнорировал его выкрик и, легкомысленно помахав рукой, направился к поверженному мною хунхузу. Наклонившись над распростёртым на земле телом, я извлёк из его горла свой нож и обтёр кровь о рубаху убитого.
Видя, что никто не пытается меня убить, Степан выбрался из своего укрытия и направился к раненому противнику.
— Только не убивай его, — крикнул я вслед. — Сначала допросим.
А сам с удивлением стал разглядывать торчащий из-за пояса убитого револьвер. Револьвер был внушительных размеров и полностью соответствовал всем параметрам револьверов в вестернах с участием Гойко Митича[12].
Я выдернул оружие из-за пояса убитого и поднёс к глазам. На стволе рядом с барабаном на английском языке была выбита надпись «Кольт драгун 1852». Судя по всему, это было название и год выпуска револьвера.
«Так вот ты какой, тот самый легендарный кольт, который уравнял шансы сильных и слабых», — думал я, разглядывая оружие.
Кстати, а почему хунхуз не воспользовался револьвером? Я заглянул в барабан. Все патроны были на месте. Тем более странно.
А может, он не хотел себя обнаруживать раньше времени? Ведь оставался ещё Степан. Да, скорее всего так оно и было. Но парню просто не повезло. Я оказался проворнее.
Засунув револьвер себе за ремень, я присел рядом с трупом и обшарил торбу, которая висела у него на боку. Мои поиски увенчались успехом. Из торбы был извлечён кусок рисовой лепёшки и суконный мешочек с патронами и капсюлями к револьверу.
