Год назад, когда было особенно тяжело, я попыталась дозвониться до Якова Моисеевича, но на том конце провода, не дослушав и не выбирая выражений, послали подальше… Поэтому я, с деланным пренебрежением разглядывая представительного господина, язвительно заявила:
– К вашему удовольствию сообщаю, что ни в чем не нуждаюсь, передайте ему это, пожалуйста, с наилучшими пожеланиями.
– Извините, Ирина Юрьевна, но почему такой тон?
– А каким он должен быть, если от вас, по телефону, меня облаяли последними словами.
– Сожалею, но в этой квартире уже два года живут люди, плохо относящиеся и к нам тоже…
В это время распахнулась дверь, и Жанна, втащив за шиворот ревевшего братишку, подтолкнула его ко мне.
– Совсем не слушается, весь мокрый!
Увидев незнакомого дядю, Миша замолчал, прижимаясь к моим ногам.
Аркадий Яковлевич присел на корточки, и, разглядывая малыша, поправил на нем девчоночью панамку.
– Так говорите, ни в чем не нуждаетесь? – поднялся он. – Пожелание ваше, к сожалению, передать невозможно – отец недавно умер.
Охнув, я прижала ладонь ко рту, вопросительно глядя на него.
– Два года назад, обеспечивая спокойную старость, я отправил его в Израиль, а лечащий врач, тоже бывший русский, сказал, что умер он совершенно здоровым, от тоски по Родине…
Опустившись на стул, я расплакалась и рассказала гостю о своей «поганой» жизни, не скрывая ничего… Выслушав, он спросил.
– А родители не помогают?
– Отец тяжело болеет, все деньги уходят на лечение, да и отношения у нас сложные.
Аркадий Яковлевич помедлил, задумчиво глядя на Мишу.
– Собирайтесь, я определю вас в санаторий, отдохнете, подлечитесь, а там посмотрим…
Я заметалась по комнате, хватая разные вещи.
– Возьмите самое необходимое, – остановил он мою суету, – в санатории есть хороший магазин.
– Но у меня нет денег.
– Разберемся… Я подожду вас в машине.
Сборы заняли не больше получаса, и, оставив Лизе ключи от квартиры, мы устроились в просторной иномарке.
* * *
Поселили нас в шикарном двухкомнатном номере подмосковного санатория. Раньше здесь отдыхали и лечились члены ЦК с семьями, а сейчас, пережидая московские беспорядки или коротая время до отъезда за границу, проживали семьи «новых русских».
Об этом рассказала мне пожилая женщина-врач, куратор нашей семьи. Проникшись сочувственным доверием, она назначала нам самые серьезные обследования, по секрету сообщив, что это стоит «бешеных» денег в валюте.
Жанна, к счастью, оказалась совершенно здоровой. Моя надорванность поездками в Польшу, по словам врача, была вполне поправима. У Миши обнаружились небольшие проблемы с почками, которые со временем грозили перейти в большие… Поскольку болезнь обнаружена вовремя, врачи уверены, что возможно полное выздоровление, но для этого необходимо пройти длительный курс лечения.
