— Я тоже боюсь, — сказала Эмили. — Но в хорошем смысле.
Да уж, хорошенький смысл — привязанность к преступнику.
Далтон сел на диване и включил ночник. В его слабом свете лицо Эмили казалось туманным, ночная сорочка — дымчато-серой, кожа — прозрачной, руки — бледными и тонкими.
— Я ждала, когда ты заговоришь об этом. Всю эту неделю я надеялась и молилась, что ты скажешь что-нибудь.
— Что?
— Я тебя люблю.
Что-то сжалось в его груди. Смятение. Нежность. Он похитил ее сердце. Вор отнял ее самое ценное имущество.
— Это я виноват, — сказал он.
— Никто в этом не виноват, Джеймс. Это любовь. Она просто случилась и все.
Далтон очень хотел успокоить ее. Страхи, даже в хорошем смысле, не лучший советчик для души и тела человека, идущего на поправку после тяжелой операции. Однако нужных слов не нашлось, и Далтон сказал:
— Я никогда не уверен насчет себя. Ни в чем…
— Ты пережил трудные времена. Ты потерял жену. Новое чувство всегда возникает нелегко.
Это не так, подумал он. Его чувство было таким сильным, что он не мог с ним справиться.
— Если я скажу тебе, что тоже тебя люблю, ничего не изменится. Я все равно буду бояться.
Глаза Эмили сияли.
— А ты любишь меня? — спросила она.
Лгать Джеймс не хотел. Он уже достаточно много лгал. И обманываться себя тоже не хотел. Он уже любил когда-то. Ему были знакомы все симптомы этой прекрасной болезни, они никогда не забываются.
— Да.
— Ты, Джеймс Далтон, меня любишь?
— Да! — Ну и допрос! Неужели она захочет получить письменную присягу, скрепленную кровью?
— Нет, ты правда меня любишь? Честное слово?
— Да, черт возьми! Люблю. Но я чувствую себя как бык, которому вот-вот поставят клеймо, так что не делай резких движений.
Эмили тут же вскочила, чуть не опрокинув журнальный столик, и бросилась ему на шею. Джеймс обнял ее, уткнувшись носом в затылок.
— Это ничего не меняет, — сказал он.
— Это меняет все. Это дает нам надежду на будущее. Мы можем начать новую жизнь.
Неужели это действительно так? Укрыв ее в своих объятиях, он молился о том, чтобы она оказалась права. Но в глубине души он знал, что она ошибается.
Какая «новая жизнь» будет у них, если вдруг его безопасности придет конец? Если мафия нападет на его след? Если в один прекрасный день Джеймс Далтон исчезнет и никогда не вернется?
* * *
Джеймс свернул на автостоянку при закусочной, расположенной на шоссе между Сильвер-Вульфом и Льюистоном. Когда он заметил черный седан Зака Райдера, у него тревожно засосало под ложечкой. В последние два дня он почти не ел и не спал. Ему не с кем было поговорить, некому было довериться, кроме Райдера.
