Начало тьмы | страница 18
— Жюль Кутюрф?
— Да. Он… — тут Уном запнулся, но продолжил, пересиливая себя, — он — есть… у него есть…
— Лодка?
— Да! — как груз с плеч скинул тот и замолчал, отвернувшись. Отари оценил его жертву — необъяснимое отвращение к океану достаточно глубоко укоренилось в натуре плонийца. А новость была важной — оказывается, не весь транспорт принадлежит экспедиции!
— А ведь нам надо в деревню, — объявил Отари, стряхнув крошки подбежавшему механическому уборщику, — ты не против?
— Пойдем… — без энтузиазма отозвался Уном. Он, кажется, захандрил. Ило отогнал соблазн задать ему вопрос о том, что он делал здесь утром. Если бы Уном был человеком, про него можно было бы сказать, что это неприкаянная душа. А с такими следует обращаться осторожно.
…Вызывать этнографа не пришлось — тот сам вызвал Отари, едва подошло время:
— Координатор? Вы не забыли — сегодня в деревне праздник, а вы — почетный гость…
— Я иду. Только зачем же почетным гостем, я не…
— Не беспокойтесь — здесь так принято.
— А Уном?
— А что Уном? Придет с вами, ничего ему не сделается.
— Но он сказал мне…
— Пустяки, не принимайте близко к сердцу. Дело тут обстоит совсем не так, как вам кажется — Уном не изгой… Так что давайте.
— С удовольствием. Кстати, у меня к вам и деловой разговор.
— Да? Тем более — я уже давно никому не надобился!
Отключив связь, Отари мечтательно посмотрел вдаль. Потом задал вопрос:
— А как твои соплеменники относятся к Кутюрфу?
— Он любит нас… — последовал ответ. Действительно, что еще можно добавить?
— А к людям вообще?
Уном медленно перевел взгляд на него, и несколько мгновений царило молчание. Голос его прозвучал на удивление негромко, но отчетливо:
— Люди… нет. Жюль… О… тари… Есть.
Глава 3
…Ночное небо казалось бездонным колодцем, на самом дне которого неярко фосфоресцировала пригоршня гнилушек. Такое впечатление происходило от костров, «зажженных» на поверхности Плона. Вот они-то и были настоящими гнилушками, при этом выделяя достаточно много тепла — до сидящих доносилось потрескивание и запах поджариваемых мясных трав. Ило вначале недоверчиво принюхивался, но этнограф успокоил его, уверив в том, что местная еда для землян безопасна и даже вкусна.
Деревня представляла зрелище странное и даже страшноватое — лабиринт из сплетенных веток больше всего походил на огромный недоделанный муравейник. Ни домов, ни отдельных комнат — клубок коридоров, по которым, перекликаясь, ходили туземцы, очень похожие друг на друга. Похожие в буквальном смысле — Отари не увидел женщин и детей, не было и стариков… Можно было подумать, что праздник справляют без них, но Жюль обмолвился, что собралось все население деревни. Ему виднее…