…Он простоял так довольно долго. Глухой стук двери вывел его из оцепенения — на землю упал прямоугольник света, в котором мелькнула чья-то гибкая тень. Отари вскинул голову, всматриваясь…
— Уном! — негромко окликнул он… не вполне уверенно, впрочем. И тут же получил подтверждение своей ошибки — тень тихонько вскрикнула голосом Инар, и, повернувшись, быстро-быстро проговорила:
— …Это не я… то есть — не он… то есть… ну… — окончательно запутавшись в словах, девушка умолкла. Отари тоже молчал, не зная, что сказать. Он просто смотрел на легкую тень в полосе света…
— Мы… Я увидела, что вас нет. Вы обиделись?
— На что?
— Да, да! Но Жюль сказал мне… Это правда?
— Что?
Девушка смущенно потупилась. Ило никак не мог уцепиться за что-то определенное — перепады в разговоре действовали на него болезненно, словно покачивание над пропастью. Он подошел поближе — девушка подняла голову и посмотрела на него каким-то заискивающим и в то же время дерзким взглядом…
— Ну… вы ведь плохого не хотели…
— Не хотел. Я хотел разобраться.
— Вот! Он так и сказал — разобраться. Он сказал…
— Вы верите Кутюрфу… — вопрос не получился, вышел какой-то безнадежный вздох. Девушка удивленно приподняла брови:
— Конечно! Я давно его знаю — он добрый и справедливый…
— Как ваш дядя? — не удержался Ило от угрюмой колкости. Но Инар не поняла этого — удивление в ее взгляде сменилось болью… Она вновь опустила голову.
— Простите меня! Пожалуйста… — поспешно воскликнул Ило — ему стало страшно, что вот сейчас он потеряет ее… И клял себя за тупость.
— Нет… Ничего… — угасшим голосом ответила Инар и подняла глаза — но не до конца, уперевшись взглядом в пуговицу на комбинезоне. Пробормотала скороговоркой:
— Дядя помог мне… Он сделал, чтобы меня взяли в экспедицию…
Отари облегченно пожал плечами:
— Ну и что? Ведь вы и сами могли это сделать. Вы же из рода Телал…
— Да… — таким же угасшим тоном ответила Инар — и во взгляде, который она на мгновение кинула, было отчаяние и беспомощность. — Я из Телалов… Но у меня нет… своего… дела.
Секунду Отари осознавал услышанное — наконец, понял. «Дело» для кастовиков означало нечто большее, чем просто профессия. Нет своего дела — значит, нет врожденного таланта. Того самого, который гарантируется потомкам чистых генетических линий. Но как это могло произойти?! Молчаливый вопрос был написан у него на лице столь явно, что Инар, опустив глаза, словно провинившаяся школьница, через силу прошептала:
— Это… такой редкий дефект программирования… При коррекции способности оказались… ко всему по чуть-чуть…
