Мореплавания Солнышкина | страница 21

- Брось сардельку, держи трос!

Солнышкин изо всех сил тянул мокрый и толстый канат; от лебёдок шёл пар и дым, как от подбитых танков, и пароход потихоньку отваливал от причала. Оставалось убрать последний трос, когда на причале раздался спокойный голос:

- Стойте! Стойте!

Из-за пакгауза вышел доктор Челкашкин с чемоданчиком в руке.

- В чём дело? - спросил строго Челкашкин, так что все притихли, и посмотрел на часы. - До отхода ещё ровно две минуты.

Плавали-Знаем молчал.

- Я спрашиваю: почему убрали трап?! - сказал Челкашкин.

- Явились после меня и хотят, чтобы я ждал медицину! - закричал Плавали-Знаем.

- Во-первых, явился я вовремя! Во-вторых, я спасал человека, и, в-третьих, я не собираюсь бегать впереди вас стриженым бобиком!

- Что?! - спросил капитан, и щетина у него на подбородке стала вдвое длиннее.

- Трап, - показал Челкашкин пальцем. Боцман побежал на помощь, но Плавали-Знаем крикнул:

- На место! Не сметь!

- Ах, даже так! - возмутился доктор. - Ну ладно!

И вдруг он разбежался, вскочил на трос и быстро побежал по нему, помахивая чемоданчиком. На палубе не успели даже мигнуть, как он перелез через борт.

- Вот так, - сказал Челкашкин и улыбнулся. - А с ним, - он показал наверх, - мы ещё поговорим. - И тут же отправился к себе в лазарет.

В это время из-за угла, запыхавшись, выбежали три молодых красивых штурмана. Они отвезли Морякова в больницу и теперь отчаянно размахивали руками. Но пароход уже уходил из бухты.

Наступила ночь. На небе высыпали тысячи звёзд, и все отразились в воде. Пароходик бежал по ним, как петух по зерну.

Солнышкин стоял на самом носу парохода.

Сзади пароход догоняла луна, и Солнышкину казалось, что сам он - тугой, наполненный парус. Мешало только тесто, которое начало подсыхать на спине, и поэтому пришлось спуститься в душ.

Там уже приплясывали Петькин, Федькин, плюхался толстый Степан. Солнышкин еле пробился к душу, и тугие горячие струйки забарабанили по спине. Но через минуту ему стало совсем тесно. Он повернулся боком и увидел, что артельщик вроде бы увеличился в объёме. Он хотел повернуться поудобнее, но деться было некуда. От горячей воды артельщик разбухал, как сарделька.

- Ого! - сказал Солнышкин.

- Что? А ну-ка, вали отсюда! - прикрикнул артельщик, шлёпая себя ладонями по мокрому брюху.

Солнышкин поглядел на артельного исподлобья.

- Не слышал? - зашипел артельщик. - Да я тебя…

Но не успел договорить - в душевую вошёл боцман Бурун с берёзовым веником под мышкой.