- Чего ты ждешь? Покажи свой лук, - прошипел Амос.
Каэл пару мгновений был не здесь. Он затерялся под гнетом взглядов всех в комнате,
потерялся в мыслях, что точно были в их головах.
«Что он делает? Почему не двигается?» - читалось на их лицах.
Его разум опустел, ноги стали тяжелыми. Он медленно повернулся к Амосу. Когда он
увидел лицо Каэла, его смятение сменилось недоверием. Он громко простонал.
- Где твой лук? – спросил Брокк. Его голос оживился. Он стоял, упершись в стол
перед собой. Он смотрел, как краснеет лицо Каэла, и хмурился. – Где он? Говори, мальчик!
- Старейшины, - вмешался Марк, - я знаю, где он, - он кивнул Лэмоту, и тот вытащил
сумку и открыл. Он оскалился Каэлу с опухшей губой, а потом вытащил лук.
Он подцепил пальцем тетиву, две половинки звякнули друг о друга. Лэмот помахал
ими, чтобы увидели все в Зале. Прозвучали вскрики, Амос простонал и спрятал лицо в
ладонях. Роланд в другом конце Зала выглядел так, словно его ударили в живот.
Брокк открыл рот, но подавил выражение лица, О из губ пропало, и он опустился на
место.
- Что это значит?
Он спрашивал Марка, и тот с радостью доложил:
- Я рано утром ушел из деревни, чтобы выследить оленя, - сказал он, улыбаясь, но
тон его посерьезнел. – По пути я столкнулся с Каэлом. Он сломал лук и пытался спрятать
в кустах. Но я его забрал. Добрый народ Тиннарка заслужил знать правду. А Каэл ее
рассказывать не собирался, - он покачал головой под звуки нового шепота. – Он соврал
нам, хоть мне и больно это говорить.
Каэл вскочил с лавочки и выступил вперед. Он не врал, и он хотел, чтобы люди
Тиннарка знали это. Он наполнил легкие первыми злыми словами, но тут прозвучал голос
Роланда:
- Это правда, Каэл?
Он не улыбался. Его плечи были направлены вперед, он хмурился. Потрясение в
глазах Роланда выбило из него ярость, и Каэл в ужасный миг понял, что в этот день умерла
не только его мечта. Он подвел не только себя, но и Роланда.
И это осознание потушило весь запал.
- Да, - слово прозвучало громче, чем он хотел. Оно отразилось от древних сосновых
балок крыши Зала и заполнило комнату шепотом. – Это правда. Мне жаль.
Он ушел. Хоть Брокк кричал ему вернуться к старейшинам, он не оглянулся. Они не
могли причинить ему больше боли, чем взгляд Роланда.
У ворот висели два факела. Они служили маяком, если с вершины опускался туман,
жители все еще могли найти путь к еде. Этой ночью они служили другой цели, уводили
