Вторую достопримечательность назовём таковой условно. Тем не менее, она бросалась в глаза сразу после того, как взгляд отводился от колокольни и начинал скользить по линии города. Чуть ближе, чем колокольня, сразу замечались два растущих рядом дерева огромной высоты. С воды видны были, конечно, только их кроны. Но было ясно видно, что таких высоких деревьев больше в городе нет. А это были два старых тополя, ствол которых у земли не мог обхватить один человек. И росли они во дворе дома матери моего отца, моей бабушки Ольги Васильевны! В те годы я побывал с отцом в Юрьевце 3 или 4 раза.
Спустя много лет я побывал в Юрьевце с Галинкой и сыном. Это было примерно в 1970 году (плюс/минус 1 год). По Волге уже ходили теплоходы типа “Ракета”. Когда наш теплоход вышел из-за поворота реки, мы увидели знаменитую колокольню. Но я не мог найти взглядом двух тополей. Как потом выяснилось, они засохли от старости, и их спилили. В доме, который остался от бабушки жил мой дядя Николай Кузьмич со своей женой Алевтиной Федоровной. Тополя спилили не у земли, а на высоте метров 5-6. Их стволы были близки друг к другу, и дядя Коля поставил на них помост, сколоченный из досок. На нём он соорудил нечто похожее на рубку речного судна. Был и штурвал, и спасательный круг на стенке, моток каната и некоторые другие вещи подобного рода. Наверх вела самодельная крутая лестница. Мы с сыном поднялись в эту импровизированную рубку, и он был очень доволен увиденным.
Город в то время был очень оживлённым. Жила и Волга. Противоположного берега не было видно – результат строительства Горьковского водохранилища. Дом, в котором жил дядя, был теперь ниже уровня воды в водохранилище. Вдоль всего берега тянулась насыпная дамба с облицовкой бетонными плитами со стороны воды, которые предохраняли дамбу от размывания. К металлическим монтажным скобам, торчащим из этих плит, крепились лодки под подвесные моторы. Их было много.
Но мы остановились не у дяди Коли, а у тёти Александры Кузьминичны. Она жила в доме на более высоком месте, но не “на горе”, как местные жители называли высокий берег Волги. При доме был садик с фруктовыми деревьями и кустами. Тётя Шура сказала, что не успевает обрабатывать ягоды, и показала на вишню, всю усыпанную спелыми ягодами. По наивности, она указала на стремянку и сказала, что мы можем кушать вишню, сколько захотим. Мы, москвичи, жадные до ягод, которые в Москве стоят дорого, очистили вишню от ягод за день с небольшим. Больше с подобными предложениями тётя Шура к нам не обращалась.
