Подвиг Ленинграда, 1941–1944 | страница 15

Шагают подружки. Скрип-скрип – под ногами снег. Обогнала подружек автомашина. Грузовик. Брезентом что-то прикрыто сверху. Запах почудился вдруг подружкам. Знакомый, щемящий, кричащий запах. Переглянулись подружки – так это ж хлеб!

Действительно, хлеб в машине. Торопилась машина к булочной.

Смотрят подружки. Вырывается криком голод:

– Вот бы буханку хлеба!

– Хоть одну на двоих?

– Хоть одну на двоих!

Идет, огибает машина сугробы. И вдруг просвистел, прогудел, ударил рядом с машиной снаряд. Разорвался он рядом с мотором. Разнесло кабину. Убило шофера. Сорвало борта у машины. Посыпались буханки на мостовую чуть ли не прямо к ногам подружек.

Смотрят подружки: буханки! Хлеб! Подбежали они к машине.

Что-то шепчет: хватай, бери, не повторится такое чудо.

Но тут же и новый голос: не трогай, не смей, в каждой буханке чужая доля.

Что-то шепчет: смелей, вы одни, вспомните тех, кто дома. Но тут же тот строгий голос: не смей на чужой беде строить свою удачу.

Наклонились подружки. Взяли по буханке. Смотрит Надя Хохлова на Надю Реброву. Смотрит Надя Реброва на Надю Хохлову. Постояли они секунду. Наклонились, взяли еще по буханке, по две, по три. Поднялись, пошли к машине. Положили буханки опять в машину. Вскоре появились другие прохожие. Старуха какая-то, подросток, девчонка, какой-то старик, две молодые женщины. Смотрят прохожие – хлеб! Видят Хохлову, видят Реброву. Подошли, наклонились, тоже стали грузить на машину хлеб.

Собрали буханки люди. Кто-то куда-то сбегал, сообщил о случившемся. Вскоре другая пришла машина.

Перегрузили на эту машину хлеб. Гуднула, ушла машина.

Смотрит ей вслед Надя Хохлова, смотрит Надя Реброва. Смотрят другие люди.

И снова, и снова, и снова – до крика, до слез, до боли: хочется людям есть, хочется людям есть.

– Вот бы – буханку. Хоть одну на двоих. Хоть одну на троих, на пятерых, семерых. Хотя бы – кусочек хлеба!

«Неустрашимый» – его прозвали. Действительно, был он отважным. Он – это ленинградский трамвай.

Бегут вагоны по рельсам, наполняют город трамвайным звоном. Ходил он по Невскому, Садовой, Литейному. Спешил к заводам – к Кировскому, к Балтийскому, к Металлическому. Торопился на Васильевский остров, на Московский проспект, на Охту. Звонко бежал по Лиговке.

Много дел у трамвая было: людей – на работу, людей – с работы. Грузы – к отправке, грузы – с доставки. Если надо – бойцов перебрасывал. Если надо – снаряды к бойцам подбрасывал.

Все хуже в Ленинграде с топливом, с горючим, с электроэнергией.